Россия будущего

Однако уже в декабре того же года «Русское дело» было приостановлено на 3 месяца. Чтобы не устарели лучшие приготовленные статьи, С. Ф. Шарапов решает издать их в «Московском сборнике» 1887 г. Кроме этого, он готовит и впоследствии издает «Деревенский календарь»[45].

В 1887 г. внезапно скончался Н. П. Гиляров-Платонов, учеником которого («до некоторой степени… хотя бы и самым младшим») считал себя С. Ф. Шарапов. В связи с этим он ощутил на себе особую ответственность. По свидетельству С. К. Эфрона, он работал тогда «как вол»: и как редактор журнала, и как секретарь московского биржевого комитета, и как публицист, и как хозяин.

В июне 1887 г. «Русское дело» за статью о Закаспийской дороге вновь приостанавливают на три месяца, а уже в августе С. Ф. Шарапов направляется в Румынию, где за свой плуг получает золотую медаль на международной выставке[46] и вновь возвращается к работе в газете.

В «Русском деле» стали появляться имена молодых одаренных публицистов, «молодых друзей» К. Н. Леонтьева — Н. А. Уманова, Л. А. Денисова, А. А. Александрова, И. И. Фуделя. Благодаря им в 1888 г. начинается переписка С. Ф. Шарапова и К. Н. Леонтьева, статьи последнего появляются в «Русском деле».

Можно полагать, под косвенным влиянием К. Н. Леонтьева («встряски», вызванной его письмом к Н. А. Уманову), в Великий пост 1888 г. Сергей Федорович исповедался и причастился после 15-летнего перерыва[47], т. е. еще с того времени, когда он был юнкером Михайловского училища. Со времени голодного вынужденного итальянского пребывания С. Ф. Шарапов не постился даже на Страстной неделе.

Отговев и причастившись, Сергей Федорович о своих чувствах в тот же день написал К. Н. Леонтьеву, который был убежден, что «лично — нужно приступать к жизни: „со страхом Божиим и верой!“ — А не с благосклонностью к „национальной религии“»…[48]. В июле 1889 г. С. Ф. Шарапов в течение 10 дней был на Афоне, в том числе в Пантелеимоновском монастыре[49], после чего он убедился, что «Афон надо не видеть, а пережить, а я не успел»[50].

К. Н. Леонтьев считал, что влияние «туманного идеализма» И. С. Аксакова на «практического» С. Ф. Шарапова в определенных смыслах остается вредным из-за любви последнего к своему учителю и «партийных соображений»[51].

С. Ф. Шарапов выступал «за самодержавие в государственной жизни (в общем) и за самоуправление в местной жизни»[52] и тем самым расходился с К. Н. Леонтьевым; резко (более «горячо», чем «благоразумно») выступал против сословных реформ Д. А. Толстого, которые в его глазах были «антирусским и антиисторическим» течением[53].

Многовековой идеал гражданского и политического устройства русского народа С. Ф. Шарапов видел (а он был уверен, что так разумели дело и славянофилы) в свободном союзе трех «полных хозяев»: частного лица, земщины и государя-самодержца при непосягательстве их на права друг друга[54].

Но с введения земских учреждений жизнь пошла «вкривь и вкось» как по причине несовершенств Земского Положения, так и вследствие антагонизма между земством и бюрократией. Вот последнюю и критиковал С. Ф. Шарапов постоянно и жестко.

В феврале 1889 г. за критику проекта земских начальников и нового земского положения «Русское дело» получило третье предостережение и газета была закрыта на полгода. С. Ф. Шарапов попытался возобновить ее в 1890-м, однако одиннадцатый номер был запрещен. Следующий (последний) номер вышел в августе, но из-за финансовых затруднений выпуск газеты был прекращен, а издатель отправился в Сосновку, где с особым энтузиазмом вновь берется за дела мастерской, взяв кредит в банке.

Одновременно Сергей Федорович находит возможность в журнале «Благовест» подвести итоги своей борьбы с новым земским положением (установленным 12 июня 1890 г., дополнившим закон от 12 июля 1889 г. о земских начальниках, по которому они назначались министром внутренних дел и им подчинялось все местное управление): «Земская реформа и земские начальники — последнее слово того направления, которое открыто Петром, продолжено Екатериною и Александром I, развито и упорядочено Николаем, несколько поколеблено Александром II и окончательно завершено в наши дни. Девиз этого направления: все в государстве, чрез государство и ради государства»[55].

С. Ф. Шарапов испытывал не только цензурные запреты, но из-за многочисленных передвижений, расходов ощущал постоянный недостаток средств. Поэтому после «Русского дела» он продолжает публиковаться в ежедневной газете «Минута» (которая вскоре была преобразована в «Русскую жизнь»), «Славянских известиях» (с 1889 г. они назывались «Известия Санкт-Петербургского Славянского благотворительного общества»), журнале «Благовест», газете «Свет». В «Гражданине» под псевдонимом «Н. Гвоздев» он публикует 14 писем, которые впоследствии составили отдельную книгу.