Россия будущего

Что тут сказать? Если о парне — жаль! Слаб оказался «артист». Молодец парень — но в конце концов не выдержал. Тем более дело было на Карельском перешейке, Питер под боком. Ну, сбежал бы он в Петербург, мог бы и квартиру купить, и заняться чем-то не менее выгодным, чем откармливание бычков. Через несколько лет приехал бы в деревню, вышел бы из «Мерседеса» и демонстративно помочился бы в сторону пьяных ублюдков. А замахали бы ублюдки кулачонками — ухмыльнулся бы человек, достал бы вороненый такой, очень солидный револьвер. Посмотрел бы эдак задумчиво на бывших односельчан поверх ствола… Сказал бы: «Догнивайте, ребята!» Сел бы в машину и уехал домой, в Питер… Жаль, такой вариант не состоялся.

Если о коллективе, об общине… Коллектив отстоял себя, свою систему ценностей. Община доказала, что сильнее отдельного человека. Но была ли она права? Нет… Всего года через два или три односельчане отнеслись бы к его поступку иначе.

Спросят: а что должны были делать старшие?! Они ведь хотели как лучше, у них не было других идеалов…

Отвечаю: они могли бы порадоваться за парня, который успешнее их самих. Могли бы учиться у него, было бы желание. Они же злобствовали и завидовали — это определило судьбу их самих. И всего мирка их деревни, который они защищали от «артиста».

Если о будущем страны: давайте задумаемся, сколько таких парней по всей матушке-Руси? Сколько нестандартных, необычных замордовано все в той же армии? Ведь мордуют кто? Те, кто «как все». Кто в своем праве «представителей коллектива». А мордуют кого? Кто отклоняется. Кто «не такой». Кто «не со всеми». Кстати, мы еще не знаем, что именно пережил «артист» в армии. Он ведь повесился от силы через год, как вернулся из этого… (опускаю эпитет).

Бывая в этой деревне, я с особым чувством прохожу между врастающими в землю, уже еле видными в траве валунами. Здесь мог бы стоять большой красивый дом. В доме могла жить большая, дружная семья. Утром бежали бы в школу дети-подростки. Тут мог бы жить умный обеспеченный человек, дети которого имели бы уже совершенно другие стартовые условия, чем отец.

Собрались бы в деревне хотя бы два-три таких «артиста» — и деревня имела бы уже совершенно другой вид. Двадцать-тридцать таких на район — и район стал бы совершенно другим.

Двести-триста на областной центр… Несколько тысяч на область… Тысяч сто — на Россию…

Права, права французская поговорка: «Самые грустные на свете слова: и это все могло бы быть…»

Убивая таких, как «артист», общество убивает само себя. Независимо от собственных желаний и намерений.

Поэтому я не буду помогать создавать такие мифы.

Во-первых, и без меня находится слишком много любителей эти мифы придумывать и распространять.

Во-вторых, я не намерен участвовать в преступлении.

В-третьих, мифы эти для России вредны и губительны. Я патриот своего отечества и не буду помогать добивать свою страну и свой народ.

Второй неправильный миф

БММ и миф коллективиста исходят из того, что Россия невероятно хорошая, а все мы — ну чистое золото и лучше всех. А катастрофические мифы на первый взгляд совсем противоположные. Их послушать, так в России и правда жить нельзя, а со всеми нами все, что только может быть, «не в порядке».

Но результат действия этих мифов такой же, потому что эти мифы тоже не дают буквально ничего делать. Только человек придумал что-то — а миф его и по голове: ты разве не знаешь, что ты дурак?! И что придумать ничего путнего не можешь?

Хочет человек что-то сделать… А миф его опять по голове: «В этой стране ничего сделать нельзя!» Тоже умник тут выискался….

Миф национальной неполноценности еще страшнее мифа национальной исключительности.

Миф национальной неполноценности еще опаснее мифа национальной исключительности.

Катастрофические мифы — прекрасная лазейка для всех, кто вообще ничего делать не хочет. Или не способен в силу своих личных качеств, или не умеет, не научен. Не обсуждая частого и простого варианта: может, он попросту лентяй.

Конечно же, катастрофические мифы охотно поддерживаются неумехами и недоучками. Свой личный неуспех они охотно списывают на ужасы жизни в «стране дураков». «А что поделать?! — пожимают плечами любители катастроф. — Россия-матушка…»

И утробно ненавидят тех, кто хоть на что-то способен.

В общем, катастрофические мифы нужны тем, кого устраивает как можно более высокий уровень бардака в стране. И кто списывает на этот бардак свое собственное, личное убожество.

А всех, кто как раз работать хочет, эти мифы буквально бьют по голове: нельзя! Бесполезно! Все равно ничего не получится. Страна дураков. «Хотели как лучше, а получилось как всегда!»