Россия будущего

Белогвардейцы с самого начала отвергали не какой-то вариант построения социализма, а саму коммунистическую идею. Для них что Троцкий, что Ленин, что Сталин, что Бухарин были одинаково чужими, нелепыми, несимпатичными.

Но многие люди в СССР всерьез хотели понять, что именно говорил Карл Маркс, как нам надо понимать его слова и что надо делать для исполнения его воли. Все это очень напоминало споры средневековых теологов о том, как понимать то или другое слово в Священном Писании или в комментариях на Священное Писание. Многие из этих честных, думающих коммунистов приходили к выводу, в СССР строится «неправильный» коммунизм! Он построен не по рецептам классиков и гениев, и теперь надо как можно быстрее все исправить.

Эти люди порой очень серьезно начинали спорить с официальными органами власти, доказывая свою правоту. Обычно они ссылались на тех же классиков и гениев, что и официозные идеологи, но выкапывали из их сочинений совсем другое. Просто удивительно, сколько противоположных смыслов можно было извлечь из одной короткой фразы Маркса или Ленина!

Диссиденты были всегда. Троцкисты и сторонники Бухарина с Каменевым в 1920–1930-е годы, все эти «правые уклонисты» и «левые ревизионисты» — кто они? Коммунисты, сторонники социализма, но взгляды которых отличались от официальных. Диссиденты чистейшей воды.

Сталин прижал диссидентов, заставил их замолчать — но с каких пор можно было бороться против идей расстрелами и лагерями? Как только Иосиф Виссарионович то ли сам помер, то ли ему «помогли», сразу же поднялось новое движение диссидентов, уже массовое. Для советской власти оно было опасным, потому что в Европе и США многие интеллигенты разделяли идеи социализма. Теперь они оказывались «правильными» коммунистами и строили «правильный» социализм, а СССР становился страной «неправильного» социализма.

В мире вообще присматривались к СССР все с большим недоумением: ведь никакого чудного «общества будущего», где «светло от лампад», не получалось. То есть в СССР какое-то новое общество построили, но очень уж мало оно походило на то, что напридумывали теоретики! Диссиденты разоблачали бюрократию и формализм, говорили о нарушениях социалистической законности и неэффективной экономике... Этим они очень помогали социалистам и коммунистам в Европе бороться с «не настоящим» социализмом в СССР.

Ну а западным правительствам они тоже помогали — только уже в борьбе не с «неправильным социализмом», а с самим СССР.

■ Стоит ли удивляться, что для властей СССР диссиденты становились не только еретиками, но и предателями.

Много говорили и сейчас говорят о помощи западных спецслужб диссидентам. Скажем сразу: помощь определенно была; вопрос только о масштабах этой помощи. Скорее всего, вовсе не «Запад сделал диссидентов». Но когда они появились, им оказалось очень уж выгодно помогать. Диссиденты давали аргументы в руки врагам СССР и к тому же дестабилизировали внутреннюю обстановку. Какая же спецслужба упустит такую возможность!!!

Движение диссидентов объединяло не врагов социализма, а его сторонников. Они хотели не прекратить эксперимент, а поставить другой эксперимент, по своей собственной программе. Они очень отличались от белогвардейцев по своей психологии, поведению, нравам.

Белогвардейцы и стали воевать, чтобы сохранить нормальную жизнь, не дать изгадить ее кабинетным теоретикам и болтунам, жаждущим воплотить в жизнь свою болтовню.

Диссиденты сами были из племени этих болтунов, «борцами» и «революционерами» по глубокому нравственному убеждению.

Как писала виднейший лидер диссидентов, глава Демократического союза Валерия Новодворская:

— Я из породы Павки Корчагина!

Читатели постарше помнят: Павел Корчагин — это полусумасшедший коммунистический фанатик из образцового революционного романа Н. Островского «Как закалялась сталь». Этот роман в советское время «проходили» по всем программам по литературе. Сейчас тот роман почти забыт, потому что никому и ни за чем не нужен, но Валерия Новодворская вспомнила именно его.

Среди диссидентов был высок процент людей, вообще не способных к нормальной жизни в обществе. Политический строй тут ни при чем, они при любом строе не были бы ни на что способны, разве что бегать, орать, махать руками и возмущаться всем на свете. Примерно этим они и занимались, и если смогли сыграть роль — то только в уникальных, совершенно исключительных условиях Советского Союза 1960–1980-х годов.

Многие диссиденты были не вполне вменяемыми людьми. Как писал кумир диссидентов, отец советской водородной бомбы А. Сахаров, «многим людям из диссидентского движения не помешало бы доброжелательное внимание психиатра». Андрей Сахаров — видный, очень заслуженный диссидент, и никто за язык его не тянул.

■ А на человека со стороны общество диссидентов производило устрашающее впечатление.