Россия будущего: Альтушка по талону каждому гражданину

Я встал и пошел к двери, из-за которой подглядывал Лом, он, наверное, был в курсе, что мешать мне нельзя. Президент молчал, его оглушило и я подумал, что смогу уйти.

— Даже не спросишь про крючок, за который я потяну для того, чтобы ты продолжил игру? — проговорил президент, сидящий в кресле и всё еще живой.

— А у вас есть что-то или мне выстрелить вам в ногу?

— А револьвер выстрелит?

— Я думаю, да, — улыбнулся я. — Пуля в колене вас не убьет.

— Сергей. Ты помнишь такого? — проговорил президент и я обернулся. — Тот полицейский, что помог тебе, не сказав о том месте, где ты спрятался. Пора возвращать долги, счастливчик-немеченый.

— Что с ним?

— Гайдаевских помнишь? Нет? Вот, повспоминай, — протянул желтое дело в мою сторону президент. — А глава их семьи помнит, как и его внуки, что на Колыме копают палками окопы для учений. Они помнят того полицейского, из-за которого ты оказался у Томы и вне их зоны доступа.

— Отпустите Серёгу.

— Он не у меня, он у Гайдаевских. Они твоё первое задание как председателя выездной судебной тройки, — улыбнулся президент. — Возьмешься за работу, значит вступишь в должность. Ну, что стоишь?

— Что с Серегой? — тихо проговорил я, чувствуя в груди непривычное чувство.

— Вроде бы жив, — проговорил президент, доставая из ящика стола еще две жёлтые папочки. — Но его, кажется, не кормят, и иногда навещают, когда узнают о твоих подвигах в конторе.

— Он же полицейский, государство должно было его защищать.

— Его уволили на следующий день после того, как он отпустил тебя, — достал красную папочку президент и положил сверху трёх дел в желтоватых корочках. — И есть те, кто думают, что они немного выше закона, но они лишь думают. А вот являются выше законов я и особые судейские тройки, что чистят эту страну от подобной мне грязи.

Я направил на президент револьвер — с такого расстояния сложно промахнуться.

— Пора очистить от грязи этот мир, — тихо, но твердо проговорил я.

— Щелк-щелк, — издал револьвер.

— По крайней мере, не сегодня… — Усмехнулся Путин. — Возможно, когда я перестану быть президентом, револьвер выстрелит. Да, меня судить будешь именно ты, я уже подписал постановление.

— Если я буду живым, то с удовольствием вас застрелю, Владимир Владимирович.

— Если. Поспеши, Председатель, тебя ждет твоя судейская двойка и особый спецназ.

— Сука, — выдохнул я, подходя к столу, беря коробку с патронами и рассовывая их по карманам пиджака.

— Не я такой, Лаки, жизнь такая.

— Знаю, — пробурчал я, взяв четыре папки. — Надеюсь, команда нормальная.

— Лома ты видел, ну а ведьма из вас самая нормальная.

— Мне нужен Кеша.

— Ведьма его заменит.

— Тома?

— Не допущена, пришлось заменить её бывшим учеником.

— Готовишь группу уничтожения на неё и Кешу?

— Не произноси это вслух. Я сам надеюсь, что это не потребуется, но на любое действие должно быть противодействие. У тебя, кстати, Лилия беременна, это тебе еще одна причина остаться, поздравляю, — проговорил президент, и я ему не ответил.

Я молча вышел из кабинета, просто пнув дверь, от чего она упала наружу, где стоял лысый громила Лом. Рядом с ним сидела в кресле женщина, которая оказалась лысой, как и Лом. В мини-юбке чулках, в строгом пиджаке на голое тело, сиськи четвертого размера придерживал прозрачный лифчик. Ну, мода у них такая… наверное. Или это просто шлюха, или как их там, девушки с заниженной социальной ответственностью.

— Лаки, не думай так громко. Твои мысли оскорбительны, — бархатным голосом проговорила девушка. — Мы идем на задание? Я ведьма, кстати.

— Да, первые на очереди Гайдаевские, вы уже просмотрели свои папки? — кивнул я на желтые папки, что находились в руках у обоих членов судейской тройки. — И чего вы лысые?

— У меня радиация, а этот заодно побрился, — ответила ведьма.

— Я плохо читаю, я только про Гайдаевских прочитал за сутки, — насупился Лом и потер лысину. — Ты и сам, Лаки, недавно лысым ходил. И мне не нравится вонь жженых волос.

— Понятно, — вздохнул я, — Ведите к группе сопровождения, а я на ходу почитаю.

За пределам приемной нас ждал седой мужчина, который представился Первым, учеником Тамары, и попросил нас называть его первым. Кодовые имена, секретность и всё такое, жутко интересно, но нет, а я читал, на ходу листая красную папочку.

Там было написано обо мне, моем новом статусе, объяснения, почему я и что мне предстоит, как да зачем. Всё написано от руки и с подписью на каждой странице от лиц, что заполняли страницы.

Писал президент, проверял председатель конституционного суда, критиковал и оставил особое мнение председатель верховного суда России.

— Всё настолько серьезно, — проговорил я, сидя в каком-то зале, где первый ученик Томы усирался, пытаясь нам все объяснить, как будет проходить штурм, захват и суд. — Первый, не мешай мне.

— Лаки, вы должны прослушать инструктаж, от этого зависит ваша жизнь, — холодно проговорил мужчина.

— От того, прочитаю я вот это или нет, зависит ваша жизнь, — показал я на папки. — Можете обсуждать что угодно, планировать что угодно, но руководить там, на земле, буду я.