Россия - Чечня - цепь ошибок и преступлений

31 декабря 1994 г. около 16.00 на допросе в подвале "президентского дворца" в Грозном только что взятый в плен легкораненный лейтенант Олег Николаевич Мочалин "слишком независимо" отвечал на вопросы начальника охраны Д.Дудаева Абу Арсанукаева и, в частности, заявил, что в бою израсходовал весь боекомплект своей БМП (120 снарядов). Взбешенный Арсанукаев вывел Мочалина из помещения. В дальнейшем среди пленных О.Н.Мочалина никто не видел. В 124-й Специальной медицинской лаборатории его тело значилось за номером 83, среди первых вывезенных из Грозного3.

В Шали зимой 1995 г. в плену погибли по крайней мере четверо российских военнослужащих, среди них лейтенант Владимир Валентинович Белошицкий и рядовой Николай Михайлович Шелудков. Представители федеральной стороны утверждали, что они расстреляны.

Штурмовик Су-25, пилотируемый Николаем Улюмжаевичем Баировым, был сбит 4 февраля 1995 г. в районе села Чечен-Аул. 22 марта представитель Д.Дудаева сообщил, что в отношении Н.Баирова "был приведен в исполнение смертный приговор"4. Это первый случай, когда должностное лицо ЧРИ признало факт казни российского военнослужащего. Однако, согласно достоверным сообщениям, Н.Баиров разбился при катапультировании и полевой командир Умар-Хаджи Хасанов по прозвищу "Батя" отрубил голову у мертвого тела5.

22 мая 1995 г. в лесном массиве рядом с горным селением Саясан в Ножай-Юртовском районе, в этот период находившемся под контролем властей ЧРИ, был расстрелян оператор телевизионной службы американского агентства AP Фархад Керимов.

Некоторые эпизоды бессудных казней не скрывались чеченской стороной и даже комментировались официальными лицами ЧРИ.

В период наиболее жестоких боев в конце мая - начале июня 1995 г. в предгорных и горных районах неоднократно имели место бессудные казни пленных российских военнослужащих.

27 мая 1995 г. в селе Харсеной были расстреляны подполковник Владимир Иванович Зрядний и лейтенант Юрий Анатольевич Галкин "за попытку к бегству"6.

27 мая 1995 г. в Шатойском районе командовавший на этом направлении полевой командир Руслан Гелаев объявил ультиматум: в случае продолжения бомбардировок горных сел будут расстреливаться по пять пленных в день. При этом он сослался на соответствующее решение действующего в Шатое шариатского суда. В последующие дни были расстреляны 8 человек (пятеро - 13 июня и трое - 14 июня)7. Их тела были сброшены в рудоспуск, ведущий к подножию горы, занятому войсками. Фамилии погибших неизвестны: они были только что взяты в плен и не успели попасть в списки.

Решение об убийстве пленных военнослужащих, принятое группой людей, назвавших себя "шариатским судом", никак нельзя рассматривать в качестве решения суда. Не говоря уже о том, что этот "суд" вряд ли мог быть сформирован в соответствии с установлениями шариата, в любом случае его решение было по сути объявлением пленных заложниками. Международное гуманитарное право абсолютно запрещает такие действия. Любой суд призван определять вину и наказывать конкретного преступника. В данном же случае был нарушен пункт "2б" статьи 6 Второго дополнительного протокола к Женевским конвенциям: "ни одно лицо не может быть осуждено за правонарушение, кроме как на основе личной уголовной ответственности". Очевидно, что приведение в исполнение смертной казни на основании такого решения "суда" не соответствует и другим критериям судебной процедуры, определенным нормами международного права.

Отметим, что, к счастью, не каждый ультиматум приводил к гибели заложников - даже в случае невыполнения требований.

10 марта 1996 г. командир Бамутского батальона ВС ЧРИ Р.Хайхороев (см. также раздел 4.3) сообщил представителям НМПО А.Ю.Блинушову и А.Э.Гурьянову, что им издан приказ: в случае продолжения бомбардировок села Бамут после каждого авианалета расстреливать пять российских военнопленных. В ответ на высказанные протесты Р.Хайхороев согласился отложить исполнение приказа на пять суток при условии, что его заявление будет оглашено по телевидению, а в Бамут прибудут представители С.А.Ковалева.

Эта информация была обнародована по НТВ, а в Бамут направились представители С.А.Ковалева, депутат Государственной Думы РФ Ю.А.Рыбаков и член Совета ПЦ "Мемориал" А.В.Черкасов, которые 13-14 марта встретились с Р.Хайхороевым, комендантом Бамутского района Хамзатом Батаевым и начальником Департамента исполнения наказаний ЧРИ У.Фирзаули, ответственным за содержание военнопленных. Последний по поводу угрозы Р.Хайхороева официально заявил, что тот "не вправе делать подобные заявления", что "ситуация контролируется и ни один полевой командир не вправе манипулировать военнопленными", "ни один полевой командир не может казнить военнопленного без приказа командующего вооруженных сил ЧРИ". Р.Хайхороев признал, что его заявление было сделано в состоянии аффекта под впечатлением обстрела и штурма Серноводска и гибели там мирных жителей, и подтвердил приостановку отданного им ранее приказа8.