Россия для россиян

Другой пример: по действующему законодательству экстремизмом является любое несогласие с начальством, выраженное в резкой форме. Недавно прокуратура возбудила уголовное дело против Андрея Пионтковского — законченного либерала, кристально чистого интеллигента и поборника прав человека в реальном, а не пропагандистском смысле этого слова. За книгу, вышедшую два года назад, его обвиняют в экстремизме, разжигании межнациональной и социальной розни. Такими темпами через пару лет мы Библию запретим — там сказано «не мир я вам принес, но меч»; это с легкостью можно оформить как разжигание, а Ветхий Завет вообще полон сценами насилия, разрушительно влияющими на неокрепшую психику прокуроров.

Тем не менее, неправительственные организации могут сыграть большую роль в противодействии терроризму, поддерживая общественные традиции.

Ведь борьба с терроризмом объективно требует ограничения демократии. Ведь это по своей природе борьба с сетями, которая требует непубличных действий, которые никогда, и через тысячу лет, не должны подлежать огласке, — от тайных переговоров до тайных убийств.

В клинической форме мы это наблюдали во время так называемой войны Израиля с Ливаном, когда израильское правительство, работающее практически под телекамеру, оказалось полностью недееспособным.

Но что значит ограничение демократии? Прежде всего растет угроза коррупции. А главное, это ограничение с легкостью может стать чрезмерным и привести к возникновению никому не нужной диктатуры.

При этом заранее определить границу между необходимым и недопустимым ограничением демократии нельзя. Она своя для каждого общества и зависит от внутренней ситуации, традиции, обычаев, культуры — миллиона разных факторов — и потому может быть только нащупана. Инструкции здесь заранее не напишешь, предвидеть нельзя ничего!

Неправительственные организации — единственный инструмент сдерживания бюрократического рвения и нахождения необходимого баланса между борьбой с терроризмом и сохранением демократии. Надо сказать, что Западной Европе в 70-е годы это удалось, хотя какие там были террористы! — о некоторых организациях то, что они вообще существовали, достоверно стало известно только через 20 лет после прекращения их деятельности.

Однако неправительственные организации могут помогать государству сохранять демократию, противодействовать бюрократическому рвению и избегать перегибов только в том случае, если государство будет заинтересовано в этом.

Очень сложно помогать государству, которое не хочет, чтобы ему помогали, и которое само не брезгует террористическими методами для решения сиюминутных политических задач.

Привести пример?

Вы помните, что в начале своего выступления я привел три квалификационных признака терроризма? Так вот, ученые, сформулировавшие их много лет назад, последние полтора месяца должны считаться экстремистами!

И вы все — вы здесь сидели и кивали, и ни один не выскочил с протестом — вы все, согласные с этими критериями, тоже экстремисты! Вам всем грозит по 15 лет!!

Потому что полтора месяца назад в полутора километрах отсюда государство в лице ОМОНа, собранного со всей страны, осуществило в отношении «Марша несогласных» действия, полностью соответствующие всем квалификационным признакам терроризма!

Я не рассматриваю здесь вопрос о правомерности «Марша», хотя он тоже интересен, но ОМОН не рассеивал толпу, ради чего он, строго говоря, и создан, а целенаправленно избивал ее, в том числе предварительно беря людей «в коробочку», чтобы они не могли убежать. Это принуждение общества к бездействию (первый критерий), осуществленное при помощи насилия и действенной угрозы насилия (второй критерий) и в нарушение не только общепринятых норм, но и писаных законов (третий критерий)!

Вы знаете, очень сложно помогать бороться с терроризмом государству, которое само с удовольствием и демонстративно использует соответствующие методы.

Но главное не в этом. Главное в том, что, когда государство устраивает в центре столиц сафари на прохожих и вытаптывает неправительственные организации, оно вытаптывает именно тех, кто хочет и может помогать ему. Оно искореняет не врагов — он искореняет своих союзников, помощников и соратников, а те, кого оно покупает, становятся чиновниками и перестают быть частью общества.

После «выпалывания» неправительственных организаций в конце концов выживают только желающие не помогать, а противодействовать государству: во-первых, финансируемые Западом (а мы знаем, чего он хочет), и во-вторых, финансируемые собственными деструктивными элементами, до наркомафии включительно, потому что победить из без общества и против общества нельзя по определению.

Я убежден, что система государственного противодействия терроризму должна включать в себя гражданское общество и неправительственные организации. И государство должно выращивать, поддерживать и направлять гражданскую систему противодействия терроризму, сохраняя ее автономность, не пытаясь давить на нее, скупать ее или подчинять ее иным способом.