Россия дореволюционная - какая она была?

По выражению крупнейшего русского историка С.М.Соловьева, Россия была в XIX веке страной "запоздалого развития". Движение вдогонку, считал он, началось с Ивана Грозного и реформ Петра Великого. "Русский народ - писал Соловьев, - не отстал по своему развитию от других европейских народов, а только запоздал (выделено автором - В.К.) на два века, благодаря тем неблагоприятным условиям, которые окружали его со всех сторон до самого Петра". Другой видный историк - В.О.Ключевский - подчеркивал, что запоздалое развитие страны объяснялось ее "сторожевой службой" для Запада, охранявшей восточные , ворота Европы от "ломившихся в них "кочевых" хищников Азии". Русский народ, по его выражению, "целые века истощал... свои силы, сдерживая этот напор", и оказался в арьергарде Европы..

По общему мнению специалистов тех времен (от Маркса до С.Соловьева, от Ключевского до Ленина) Россия была в лучшем случае страной "второго" (а может и третьего) эшелона, стоявшей на "границе стран цивилизованных", но втягиваемой "в цивилизацию во многом искусственно". "Россия, - было написано в те годы, - не вышла из азиатского способа производства, а на него уже напластовывалось машинное производство, пароходы, железные дороги... И все сразу - дико, нецивилизованно - втягивало Россию в мир цивилизации". И тут, как замечал В.О.Ключевский (это он, кстати, на собрании, посвященном годовщине Московского университета в 1905 году, пророчил: "Николай - последний русский царь, Алексей царем не будет"): "Закон жизни отсталых государств и народов -...необходимое ускоренное движение ведет к перениманию чужого наскоро" (выделено мною - В.К.). Нам бы сегодня помнить об этом!

Страна отличалась от других тем, что поскольку отечественный капитал взращивался искусственно "щедрой государственной помощью, субсидиями, премиями и покровительственными пошлинами", - то он был особо "нецивилизованным" (в основном торгово-посредническим, увы, как сегодня), вступал в сговор с помещиками и царем, пользовался неразвитостью рабочего класса (о чем ниже), невежеством и неграмотностью крестьянства; подкупал верхушечную интеллигенцию, оглядывающуюся то на Запад, то вглубь истории, но, за редким исключением, не желающую смотреть вперед.

В стране господствовал особый тип сознания - вера в особость России, ее историческое предназначение с ощущением собственной "неполноценности". Помните: в романе А.И.Солженицына "Август четырнадцатого" полковник Воротынцев - несомненный патриот - завидует немецкому офицерству - все-то у них хорошо, организованно, культурно, не то что бестолковщина российских штабов. Зависть эта была у солдат, младших офицеров: "Германия оказалась настолько необычная, непохожая страна... Но! Деревни из двухэтажных домов! Но! Каменные хлева! Но! Бетонированные колодцы! Но! Электрическое освещение (оно и в Ростове-то лишь на нескольких улицах!)! Но! Электричество проведенное в хозяйство! Но! Телефоны в крестьянских домах!..."

Подобная зависть вызывала неприятие российской действительности не только у социал-демократов (как принято сегодня считать), а у широких слоев населения. В очень любопытном источнике - "Путеводителе русского туриста, едущего на выставку в Париж - у автора невольно срывается сравнение России с Западом: "На Западе жизнь бьет ключом..." (В России надо думать, не так). Описывая Берлин, являющийся "для Петербурга (не говоря уже о Москве) недосягаемым образом", А.Редькин констатировал: "Невольно (! - В.К.) обратят на себя внимание русского туриста, привыкшего у себя дома на каждом шагу сталкиваться с неприкрытой бедностью, невежеством и дикостью нравов... заботливо возделанные поля, прекрасно содержимые лесные участки, шоссированные проселочные дороги, солидные мосты, чистейшие сельские постройки... Всюду следы трудолюбия и деловитости и нигде не видно признаков неприкрытой нищеты, доведенной до крайности отсутствием всякой надежды на лучшее будущее. Нет покосившихся, кривых, крытых чем бог послал, хижин, не встречается развалившихся заборов и кое-как огороженных плетней; не видно людей в лохмотьях... не попадаются на глаза заморенные, выродившиеся крестьянские лошади в рваной веревочной упряжи..." Контрастом выглядело и отношение к природе. В "Живописной России" (конец XIX века) почти проклинались новоявленные "хозяева-капиталисты", загрязнявшие Волгу стоками (падал объем добычи осетровых), опустошавшие природу.