Россия гниет с головы. Проклятие власти

Тем не менее Сталин с товарищами неуклонно вел дело к демократии — к коммунизму. Было разработано положение о выборах, были отпечатаны проекты бюллетеня для тайного голосования, в котором для примера стояло аж три кандидата в депутаты и было вписано: «Вычеркнуть всех, оставив одного». Проекты этих положений были разосланы членам ЦК.

Возразить открыто против этого положения Сталина члены ЦК на тот момент не решались и в конце концов придумали меру в свое спасение. Накануне июньского 1937 года пленума ЦК эту меру запросил у Политбюро, как бы только от своего имени, первый секретарь Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) Р. Эйхе, который к тому же был и кандидатом в члены Политбюро, то есть входил в дюжину первых вождей партии. Он запросил разрешить ему создать у себя в крае репрессивную «тройку» и разрешить ей репрессировать несмирившихся противников советской власти, причем дать этой «тройке» право и расстреливать особенно злостных врагов. «Тройка» должна была состоять из первого партийного руководителя региона, верховного судьи или прокурора региона и местного начальника управления НКВД. Последний был и судьей-обвинителем, поскольку на него возлагалась обязанность подготовить уголовное дело для рассмотрения «тройкой».

Думаю, что Сталин понимал, что, вообще-то, Эйхе прав. Угроза войны нарастает, «пятую колонну» нужно репрессировать, но если бы речь шла только о «пятой колонне», а то ведь члены ЦК хотели в первую очередь репрессировать конкурентов, которые у них будут на выборах! Сталин, полагаю, понимал, что если Политбюро не разрешит Эйхе это сделать, то тот поставит вопрос о превентивных репрессиях на пленуме, а пленум может разрешить не только Эйхе создать такую «тройку», но и во всех республиках и областях.

И Политбюро, как бы в виде исключения, 28 июня 1937 года разрешает создать репрессивную «тройку» в Западно-Сибирского крае. Но уже на следующий день к Сталину являются 9 первых секретарей обкомов и крайкомов и тоже требуют разрешения создать «тройки» и провести превентивные репрессии. Стало понятно, что в ЦК уже есть «партия диктатуры» партии и эта партия противостоит официальным вождям — противостоит Политбюро и секретарям ЦК ВКП (б).

В результате 2 июля 1937 года Политбюро разрешает создать положение о превентивных репрессиях во всех регионах, где это сочтут нужным, однако оставляет за собою право определять их размах. И те списки с резолюциями Политбюро «расстрелять», которыми любят сегодня размахивать антисоветчики, это предельные количества тех членов «пятой колонны», кого НКВД обвинял и считал заслуживающими расстрела, а члены Политбюро своими визами разрешали приговорить обвиняемых к расстрелам, если «тройки» сочтут их действительно заслуживающими этого. Повторю, эта резолюция Политбюро — это не приказ расстрелять, это согласие, а приговаривала к расстрелу чрезвычайная «тройка» на местах. К примеру, некий Снегов числится в двух списках, на которых есть резолюция Сталина и Политбюро «расстрелять», то есть НКВД дважды представлял Снегова на суд чрезвычайной «тройке». Между тем этот Снегов пережил и Сталина, и Хрущева.

Еще вопрос: почему эти репрессии не поручили обычным судам? Потому что Политбюро боялось неправосудности, боялось, что пострадают невиновные. Логика тут такова: если в составе «тройки» будут высшие лица областей — первый секретарь, прокурор области и начальник УНКВД, — то будут понятны виновные в необоснованных репрессиях, и члены «троек» это понимали. А судьям те же секретари обкомов прикажут и потом будут говорить, что они, секретари обкомов, тут ни при чем, что это, дескать, наши «независимые судьи» невиновных к расстрелам приговорили. Как это делается в России сегодня.

Интересно, что первым, уже 10 июля 1937 года, подал в Политбюро просьбу о создании «тройки» Хрущев: он просил назначить себя членом «тройки» по Москве и Московской области и предложил репрессировать 32 тысячи уголовников этих регионов, из которых 8,5 тысяч расстрелять. Политбюро согласилось с тем, чтобы Хрущев был членом «тройки», однако после 20 дней раздумий Хрущеву было разрешено расстрелять всего 5 тысяч преступников.

Хочешь или не хочешь, но придется отвлечься и на эти репрессии.

Предупредительные меры