Россия и Дон. История донского казачества 1549—1917.

Самое имя казак заимствовано у татар, которые давали это название всаднику с легким вооружением. Что касается казаков, то в 1468 г. упоминаются казаки в Москве; татарские казаки на русской службе – мещерские и городецкие (касимовские) с 1493 г. Северскими, украинскими и севрюками звались казаки из бывшего княжения Северского, поселенные в Чернигове, Новгороде-Северском, Стародубе, Путивле, Рыльске. Они упоминаются с 1531 г.[10]

Московское правительство, быстро колонизовавшее южные украины государства, рано оценило воинские достоинства казачества и привлекло его на свою службу. Когда казаков «прибирали» на царскую службу в одиночку из «гулящих людей», то они служили под начальством «голов» и сотников, назначаемых от правительства. Взятые на службу целыми отрядами, они имели своих выборных атаманов, которым поручался дальнейший «прибор» казаков на службу. Эти атаманы имели честь, равную с казачьими и стрелецкими головами. Казаки составили четвертый разряд русской конницы, легкую конницу, вооруженную саблей, пикой и луком (впоследствии пищалью). Обыкновенно этих «служилых» казаков селили при городах, строившихся на южной окраине государства, давали им жалованье, «испомещали» землею. Поэтому их звали «поместными» казаками, но чаще всего «городовыми». Таковы были казаки – курмышские, темниковские, шацкие, алаторские, пронские, воронежские и т. д.

Иногда бывало, что московские воеводы, явись с отрядом на место, где указано было ставить «город» (то есть новую крепость), находили местность уже занятой вольными колонистами, опередившими колонизацию правительственную. Тогда они, начиная работы, приказывали «со всех рек атаманам и казакам лутчим быти к себе в город». Государевым именем они «жаловали» им, то есть укрепляли за ними, их «юрты» (земли), затем переписывали и записывали на службу[11].

Жалованье служилым казакам давалось или деньгами, или хлебом (в города, не успевшие завести своей пашни). Служилое казачество ведалось «Разрядом» или Разрядным приказом, в ведомстве коего состояли, вообще, всякие воинские дела, постройка крепостей, снабжение их гарнизонами, и все служилые люди (от бояр до низших чинов) в отношении их к воинской службе. С 1628 по 1646 г. упоминается Казачий приказ, ведавший и «кормовых» и «белопоместных» казаков[12]. Но донские казаки никогда не ведались в Казачьем приказе.

Глава 3 Основание Донского Войска

Донское Войско, о котором мы пишем, до 1721 г. ничего не имело общего со служилым казачеством. Донские казаки были люди вольные, члены вольной общины, граждане республиканской колонии. В актах эпохи именуются донскими вольными казаками. Здесь следует упомянуть об одном обстоятельстве, которое отметил еще Сухоруков в 1820 г.[13] До появления общины донских казаков, быть может, иногда называли донскими служилых казаков, приписанных к городам, из которых отправлялись на Дон станицы для проведывания вестей о татарах и возможном набеге их на Русь. Так, в начале 1549 г. досол Иоанна IV должен был передать ногайскому князю Юсуфу, которому не доброжелательствовал царь (хан) Крымский, от имени Иоанна: «Я, по дружбе вашей ко мне, повелел моим путивльским и донским казакам крымские улусы воевать». Подтверждением этой мысли служат и акты Земского собора 1621 г., в коих упоминаются как подлежащие мобилизации («разбору») по случаю войны с Польшей, между прочим, не только «белгородские, воронежские, елецкие, ливенские помещики, атаманы и казаки», но и «донские атаманы и казаки, которые живут в Путивле и в Рыльске»[14]. Около 1571 г., на Дону, у Галичьих гор (приблизительно у нынешнего Задонска), стояли летом для дозора «донские (казачьи) головы», приходившие сюда из Шацка. Равным образом, в Донецкие сторожи из Путивля и Рыльска посылались на лето сторожа. Если этих городовых казаков и звали иногда «донецкими» казаками, то они ничего общего не имели с теми «донецкими вольными казаками», которые осели по Донцу, подобно тому, как «донские головы» из Шацка не были донскими вольными казаками.

В 1520-х гг. Дон был еще пуст. Великий князь Московский уговаривался с султаном о встрече русского и турецкого послов на Дону при впадении в него Хопра или Медведицы; на случай же несогласия о месте «съезда» «люди великого князя» должны были «провожать коньми» своего посла до Азова, а «салтановы люди» своего посла тоже «коньми» – от Азова «до украины великого князя». В 1530-х гг. нападение людей, бродивших в Поле, на крымцев, ногайцев и на русских вынудили великого князя Московского, хана Крымского и князей ногайских давать взаимные обещания ловить и казнить этих «баловней казаков»[15].