Россия и Европа. Том 1. 1462-1921 Европейское столетие России. 1480-1560

Атакованные со всех сторон митрополит с Собором не растеря­лись. Они посовещались, подумали и решили — великому князю в его просьбе отказать. Было написано обширное послание с цитата­ми из Библии, левитских книг, святых отцов и, конечно, татарских ярлыков.

Государь это послание отверг: ни левитские книги, ни татарские ярлыки его не убедили. Собор снова подумал, подготовил второй от­вет, прибавив цитат из Библии, и в полном составе отправился про­читать его государю. Но священные тексты снова оставили великого князя холодным.

Профессор А.С. Павлов, автор до сих пор, по-моему, непре­взойденного исследования о секуляризации церковных земель, опубликованного в Одессе в 1871 году, теряется в догадках: зачем понадобилось редактировать соборный ответ в третий раз? И поче­му именно эта, третья редакция заставила великого князя отсту­пить? «Вероятно, — предполагает Павлов, — он потребовал каких- нибудь дополнительных разъяснений; по крайней мере, Собор еще раз посылал к нему дьяка Леваша с новым докладом, в котором до­словно подтве|*ждалось содержание первого». Но тут же, сам себе противореча, Павлов добавляет, что в третьей редакции «только го­раздо подробнее сказано о русских князьях, наделявших церковь волостями и селами».⁵²

Хорошенькое «только»! Ведь тут же и был решающий для Ивана "I аргумент, хоть и набрел на него Собор лишь с третьего захода (надо полагать, после того, как обратно в Москву спешно примчался Ио­сиф). Вот эта роковая вставка полностью: «Тако жив наших русий- ских странах, при твоих прародителях великих князьях, при в.к. Вла­димире и при сыне его в.к. Ярославе, да и по них при в.к. Всеволоде

⁵² Там же.

7 Янов

и при в.к. Иване, внуке блаженного Александра... святители и монас­тыри грады, волости, слободы и села и дани церковные держали».⁵³

Надо отдать должное соборным старцам. Против Ивана выдвинута была самая тяжелая идеологическая артиллерия. На «русийскую стари­ну» ни разу но поднял он руку за все долгие сороктри года своего цар­ствования, не будучи оснащен солидной, так сказать, контрстариной. Правило, согласно которому первым должен был нарушить «старину» оппонент, всегда оставалось законом его политического поведения.

В отличие от исследователей позднейших времен, иерархия точ­но нащупала его Ахиллесову пяту. И оказался великий князь перед нею беззащитен. Моральные ламентации и обличения Нила Сорско­го не выдерживали конкуренции с железными канонами предания, а большего второе поколение нестяжателей предложить ему не смог­ло; снова не нашлось в нем воителей и политиков, одни моралисты.

Пройдет совсем немного времени, какое-нибудь десятилетие, и поднимется новая, третья поросль нестяжательства, и набатом за­гремит на Москве язвительная проповедь Нилова ученика Вассиана Патрикеева, с которым не сможет справиться уже и сам Иосиф. И в ней будет именно то, что требовалось для нового штурма церков­ной твердыни. Та самая контрстарина, которой не нашлось в запасе у благочестивого, но политически неподкованного старца Нила.

Вассиан, единомышленник великого князя, был последователь­ным консерватором. Именно в предании, в самой русской истории нашел он нечто прямо противоположное тому, чем запугивали вели­кого князя иерархи. «Испытайте и уразумейте, кто от века из воссияв­ших в святости и соорудивших монастыри заботился приобретать се­ла? Кто молил царей и князей о льготе для себя или об обиде для ок­рестных крестьян? Кто имел с кем-нибудь тяжбу о пределах земель или мучил бичом тела человеческие, или облачал их оковами, или от­нимал у братьев имения?.. Ни Пахомий, ни Евфимий, ни Герасим, ни Афанасий Афонский — ни один из них сам не держался таких пра­вил, ни ученикам своим не предписывал ничего подобного». Далее подробно — с учетом печального опыта — перечисляются «наши ру-

⁵³ Там же, с. 68.

Часть первая

Глава третья и нестяжатели

ия истории ^Иоси*^ляне

Замечательно интересно, как относятся к пораже­нию нестяжателей на штормовом Соборе 1503 года историки рус­ской церкви. Недавно умерший в Америке В.И. Алексеев упоминает,

Там же.

Сочинения преподобного Максима грека в русском переводе, изд. Троице-Сергиев- ^ской Лавры, ч. 1,1911, с. 72.

КОНЕЦ ЕВРОПЕЙСКОГО СТОЛЕТИЯ РОССИИ

сийские начальники монашества и чудотворцы» — Антоний и Феодо­сии Печерские, Варлаам Новгородский, Сергий Радонежский, Дмит­рий Прилуцкий, которые «жили в последней нищете так что часто не имели даже дневного хлеба, однако монастыри не запустели от ску­дости, а возрастали и преуспевали во всем, наполнялись иноками, которые трудились своими руками и в поте лица ели хлеб свой».⁵⁴