Россия и Германия. Друзья или враги?

Впрочем, бог с ней, с этой бутылкой самогона. Это все незначительные мелочи. Гораздо интереснее свидетельство члена Народно-трудового союза Бориса Башилова: «Сейчас при ЦК партии (имеется в виду руководство НТС. – А. Г.) создан особый партийный отряд, будто бы с целью охраны Каминского, а на самом деле против него. Правда, с каждым днем Каминский все более подпадает под влияние нового члена ЦК Романа Дитриха (так автор называет Р. Редлиха. – А. Г.), начинает более решительно бороться с насилиями над населением, которое проделывает Працук и другие преступные типы, пробравшиеся в РОНА. Но вообще решено, что если Каминский в ближайшее время не займет более решительного курса против насилий, то партийный отряд произведет переворот. Каминский будет арестован и на его место будет выдвинут любимец РОНА подполковник Белай».

То есть фактически Редлих не только пил самогон с бургомистром, но и готовил устранение Каминского, чтобы у генерала Власова не осталось конкурентов, претендующих на пост лидера всех русских коллаборационистов. Сам этот факт в свете службы на врагов своей Родины мало что значит. Но много говорит о моральном облике. Как бы ни было неприятно сознавать такое про своего учителя философии.

Выходит, я знал двух Редлихов. Одного – прекрасного русского философа, очень правильно рассуждающего: «В XX веке, в котором мы живем, в мысли русской, уже подготовленной к этому спецификой развития русского самосознания, подчеркивается другой момент: Я как индивид, как отдельный человек никогда не существовал, «Я» всегда есть частица некоего «МЫ». Мы вместе. Мы – народ».

Другой Редлих – преступник, состоявший на службе у нацистов и оставивший весьма своеобразные мемуары об этом времени. Хотя ему, вне всякого сомнения, было о чем рассказать. Но – не захотел.

Так какой Редлих был настоящим?

После Берлинской стены

Отбоя не было, борьба продолжается.

Генерал фон Лампе

Объединение Германии, распад Советского Союза и смутное для нас время 1990-х годов, казалось, навсегда поставило точку в этой истории. Наступила другая эпоха. Ветераны Рабоче-крестьянской Красной армии и вермахта стали встречаться и обсуждать самую страшную в мировой истории войну. Немецкая пресса на первом этапе благожелательно писала о том, как в России строится демократическое общество. Путину аплодировали в бундестаге. Казалось бы, противостояние навсегда останется в прошлом. Но нашлись те, кому это категорически не нравилось. Худшие технологии времен холодной войны снова пущены в ход.

Формальным поводом послужило возвращение Крыма в состав России. Мне казалось, что германское общество, которое еще не забыло, что значит «разделенный народ», поймет и примет желание крымчан. Так, собственно, и произошло. Но политики посчитали иначе. И сразу был реанимирован классический миф – большевики изнасиловали всю Пруссию в 1945 году. Азиатские орды по пять и даже более раз надругались тогда над каждой немецкой женщиной. Вот характерный пример риторики: «Будущие поколения должны знать истинные ужасы войны и заслуживают того, чтобы увидеть неприкрашенную картину. Каков был реальный масштаб изнасилований? Чаще всего называются цифры в 100 тысяч женщин в Берлине и два миллиона по всей Германии. Эти цифры были экстраполированы из скудных медицинских записей, сохранившихся до наших дней».