Россия и Германия. Стравить! От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона. Новый взгляд на старую войну

Как часто мы забываем, что за вроде бы «нелогичным» по ведением политиков чаще всего стоят принципы не «железной», и даже не «стальной» (пушечных кондиций), а «золотой» логики…

А «нелогичным» выглядело поведение не только джентльменов с Английского Острова, но и немца (точнее — немецкого еврея) Вальтера Ратенау. Действительно, как нужно было понимать согласие с пиратскими запросами Клемансо бывшего имперского руководителя Военно-сырьевого отдела, а теперь — министра хозяйственного восстановления Германии? Ведь Ратенау (убитый 24 июня 1922 года уже в должности министра иностранных дел) был деятельным сторонником безоговорочного выполнения версальских обязательств. Его за это и убили германские националисты. Так почему Ратенау отстаивал принципы ограбления вроде бы своей страны даже ценой жизни?

Политическая ипостась Ратенау известна достаточно широко. На Генуэзской конференции 1922 года он подписал Рапалльский договор с СССР. И его убийство террористической организацией «Консул» советская историография объясняла местью за Рапалло. Хотя в кругах, близких к Стиннесу, Ратенау с намного большими основаниями ненавидели за Версаль. Так или иначе о Ратенау-политике историки говорят часто.

Реже сообщается, что он был сыном основателя и президентом крупнейшего треста Германии «AEG» («Альгемайне электрицитетс гезельшафт» — Всеобщей компании электричества). Был Ратенау и теоретиком интернационального «организованного капитализма» и «хозяйственной демократии» (находя, кстати, некоторое сочувствие у Бухарина).

И уж совсем забывают упомянуть, что AEG был связан личной унией с крупными банками, со Стальным трестом Тиссена, трубным концерном Маннесмана, концерном Круппа и «другом-врагом» — трестом Симменса… И это не все! AEG не только имел дочерние общества и представительства в трех десятках стран, но и… был на треть собственностью ДЭК. Аббревиатура ДЭК у нас известна плохо, поэтому можно сказать и короче: это — «Дженерал электрик компани», то есть крупнейший электротехнический трест США, контролируемый финансовой группой Моргана.

Формально ДЭК приобрел 30 % акций AEG лишь в 1922 году, но договор о дележе мира был заключен между ними еще до Первой мировой — в 1907… И поэтому Ратенау-капиталисту был прямой расчёт игнорировать Ратенау-политика. Чем более погружалась в версальское «болото» Германия, тем больше США имели возможностей усилить свои позиции в германской экономике.

К тому же Ратенау был близко связан еще и с американо-еврейской банковской группой «Кун, Леб и K°». Вот в чём бы ли расчёт и ВЫГОДА. Та же выгода негласно кривила тонкие губы Вильсона, и насупившимся бровям Ллойд Джорджа приходилось уступать. На сцене же гордо, по-петушиному, красовался Клемансо… Правда, можно лишь догадываться, как все трое выглядели на совещаниях в парижской резиденции кавалера ордена Бани сэра Бэзила Захарова, поскольку наиболее деликатные вопросы Парижской конференции обсуждались именно там.

Разыграно было неглупо. В Париже и Версале распоряжался, конечно же, Вильсон. Другими словами, банки и монополии США.

Америка, внешне оставаясь в стороне — даже Договор не ратифицировала! — предоставляла Клемансо сомнительное право выжать из Германии, отупевшей после краха, МАКСИМУМ. Снять сливки.

Всё равно солидная толика и «львиной», и «петушиной» доли попала бы туда, куда и надо, за океан. Побежденная Германия оказывалась не только «дойной коровой», но ещё и «троянским конем» американского капитала.

Зоологи с ума бы посходили, но финансистов такой невообразимый гибрид не пугал. Они сами его создали.

* * *

Послевоенных выгод США имели столько, что изобретенные в конце прошлого века арифмометры выходили из строя от перенапряжения. Что там ни говори, а результатов Капитал Америки достиг, для первого раза, неплохих…

Юниус Спенсер Морган нашел свою «удачу» там же, где и первый Рокфеллер — в грязи и дыму гражданской войны Севера и Юга США в 1861–1865 годах. Его сыну — Джону Пирпонту-старшему, умершему в 1913 году, тогда еще не было тридцати, но он работал самостоятельно, ловко торгуя негодными ружьями. Внук — Джон Пирпонт-младший, в Первую мировую торговал ружьями уже исправными. Ловчить просто не было смысла — счет шел на миллионы штук. Хватало «честной» прибыли…

Не были обижены и Дюпоны: 40 % снарядов союзников выбрасывались из стволов силой дюпоновского пороха.

Реальный объем экспорта из США с 1913 по 1920 год возрос с 2,4 миллиарда долларов до 3,4 миллиарда — на 37 %. А номинальный объем экспорта за счет вздутых цен вырос в три с половиной раза (то есть на 350 %!) — до 8,1 миллиарда. Могли бы добиться Штаты такой переплаты за свои товары в мирных условиях? То-то!