Россия и Германия: вместе или порознь?

Не забудем и о вине Генерального Штаба РККА и его начальников... Маршала Егорова... Маршала Шапошникова (Борис Михайлович был хорошим теоретиком, но жизни требовались такие концепции, которые стали бы руководством для практических дел по строительству армии, а он их дать не смог)... Генералов Мерецкова и Жукова, не сумевших переломить оторванность Генштаба от потребностей войск...

Знаменитого командарма Первой конной армии в гражданскую войну Семена Михайловича Буденного все считают противником танков и приверженцем конницы. А вот что он говорил в декабре 1940 года на совещании высшего руководящего состава РККА: «Дебаты с точки зрения применения подвижных родов войск как в тактике, так и в оперативном искусстве новых и уже массированных родов войск — танков, авиации и мотопехоты — всегда упирались в однобокость. Рассуждали абстрактно»...

Маршал Буденный был, конечно, прав... Не Сталин, а великие «военные теоретики» все 1930-е годы выдвигали «блестящие» общие доктрины, но постоянно путались в редком леске из трех сосен конкретного дела...

А Буденный-то танки, напротив — защищал. Весьма последовательно и весьма конкретно, заявляя:

«Оперативная мысль о применении танков гнездилась в армии в свое время таким образом, что танки могут действовать в оперативном масштабе без всякой поддержки конницы, мотопехоты и вообще пехоты.

Потом пришли опять к другому заключению, что танки не могут действовать самостоятельно... И вот последовал Хасан (неудачные бои у дальневосточного озера Хасан с японцами. — С.К.). Мы в танках там понесли лишние потери и поэтому некоторые сделали выводы, что танки сейчас отжили свой век. Танки, конечно, в горах действовать успешно не могут.

На финском театре (там, к слову, «ловил» не столько финских снайперов-«кукушек», сколько «ворон» будущий начальник Генштаба Мерецков. — С.К.) так же, не зная условий театра, применяли танки неудачно.

После этого вновь раздаются голоса, что танки не оправдали надежд. Так огульно подходить к оценке родов войск и к их использованию было бы неправильно....

Решение сейчас вопросов, связанных с организацией наступательной операции, ... использование танковых соединений играет исключительно огромную роль для нашей армии»...

Вот как оценивал значение танков маршал—«конник». А «теоретики» шарахались то к ним, то как видим, от них. Мог ли тогда Сталин найти время, чтобы разобраться еще и в том, в чем должны были разбираться профессионалы военной науки? Сталин-то был не бог... Для крыльев — хотя бы ангельских — френч у него на спине прорезей не имел.

Вернемся еще раз к книге Жухрая, где он пишет о «фальшивках» антисталинистов, расписывающих ужасы чудовищного голода на Украине в начале 1930-х годов.

Но голод-то был.

Страшный.

Тот, в котором чудом уцелела моя бабушка с тремя дочерьми-малолетками, среди которых была и моя мать.

Никто из них Сталина потом не винил. Голод пришел вслед за жестокой засухой, а усугубили его предки нынешних «прорабов перестройки».

Вот описание с натуры ситуации в Днепропетровске 1935 года, сделанное одним из участников Всесоюзной физико-химической конференции, впоследствии крупнейшим советским физиком Сергеем Фришем: «Неприятное впечатление произвело торжественное общее собрание, на котором выступил секретарь обкома партии Хатаевич. Это был еврей, небольшого роста, широкоплечий, с очень грубыми чертами лица. Местное начальство, рангом пониже, окружало его с подобострастным и угодническим видом. Все, встав, начали аплодировать. Кто-то крикнул: «Наш великий Хатаевич! Ура!». Сцена выглядела совершенно карикатурно. Через год или два я прочел в газете, что его расстреляли».

Да, в начале 1930-х эти хатаевичи чувствовали себя хозяевами украинских городов и были жестоки к украинскому селу в силу извечной своей черствости, бездушности и презрения к хлеборобу.

Сталин же если и был жёсток (а не жесток), то в силу суровой исторической необходимости.

15 января 1928 года его поезд на три недели отправился в Сибирь.

Новосибирск, Барнаул, Рубцовск, Омск...

Разговоры выявляли картину невеселую: сельскохозяйственная проблема заходила в тупик. В 1926/27 году СССР вывез 2 миллиона 178 тысяч тонн зерна, а через год — только 344 тысячи, и 248 тысяч даже пришлось ввезти. Причина была не в неурожаях, а в том, что село не хотело отдавать зерно «задешево». Кулаки просто саботировали поставки и выжидали повышения рыночных цен втрое (!). Хлебом было выгоднее спекулировать.

Еще пятнадцать лет назад на среднего жителя Российской империи приходилась в день одна чайная ложечка сахара. Одна чайная, читатель! Крестьянин же сахара не видел вовсе — ни на столе, ни в жизни. В докладе Пятому съезду уполномоченных объединенных дворянских обществ 1909 года его автор В. Гурко писал: «Вывоз хлеба происходит не от достатка, а от нужды, происходит за счет питания населения. Наш народ, как известно, вынужденный вегетарианец, то есть мяса почти никогда не видит».