Россия и Япония: Узлы противоречий

То, что Путина поняли правильно, фактически подтвердили представители МИДа РФ, которые в своих разъяснениях японским журналистам предпочли не подтверждать, но и не отрицать подобного толкования замечаний президента. Сам же Путин на пресс-конференции в Токио ограничился лишь констатацией сложности ситуации. «Что нужно сделать для окончательного решения проблемы, которая существует между Россией и Японией?» — задал он вопрос и сам ответил на него: «Если бы мы это знали на сто процентов, то, наверное, сейчас отвечали бы на другие вопросы»^{478}.

Следует отметить, что занятая Путиным, а вернее навязанная дипломатами еще из ельцинского окружения, позиция содержала в себе явное противоречие. С одной стороны, в совместном заявлении объектами спора вновь назывались все южнокурильские острова, на которые претендует Япония, а с другой — намечалась линия на возвращение к условиям Совместной декларации 1956 г., где речь идет лишь об островах Хабомаи и Шикотан.

Уловив желание Путина искать пути «окончательного разрешения проблемы», японские политики решили помочь в таком поиске. Наибольшую активность в этом направлении развернул занимавший на протяжении ряда лет важные посты в правящей партии и правительстве Судзуки Мунэо. Являясь депутатом парламента от расположенного на Хоккайдо избирательного округа, этот политик задался целью «внести личный вклад» в разрешение территориального спора с Россией. Для этого он установил тесные связи с отвечавшими за японо-российские отношения чиновниками МИДа Японии, а через них с российскими дипломатами и политиками. Довольно скоро Судзуки, удалось «приватизировать» территориальную проблему, добившись полного контроля над ходом ее обсуждения внешнеполитическими ведомствами двух стран.

План Судзуки и его помощников в японском МИДе состоял в том, чтобы втянуть российское правительство в обсуждение конкретных вопросов о «возвращении» для начала островов Хабомаи и Шикотан.

Во время бесед с российскими политиками и дипломатами в Токио и Москве основное внимание Судзуки уделял именно островам Малой Курильской гряды, намекая на якобы существовавшую возможность при определенных условиях для начала ограничиться передачей лишь этих территорий. В то же время своим японским коллегам он обещал побуждать российскую сторону не отказываться и от поиска решения вопроса о Кунашире и Итурупе. Однако многое говорит о том, что сам-то Судзуки в своих тайных замыслах был согласен на получение лишь Хабомаи и Шикотана, ибо в этом случае эти острова, а главное — богатые морепродуктами омывающие их воды, скорее всего, административно вошли бы в район его избирательного округа со всеми вытекающими материальными выгодами. О том, что этот политик при решении государственных вопросов не забывал про свой карман, свидетельствовал разразившийся впоследствии громкий коррупционный скандал, итогом которого стал арест Судзуки и его подручных из числа высокопоставленных дипломатов. Однако это было потом.

В период же 2000—2001 гг. политические маневры Суцзуки находили поддержку у премьер-министра Мори, который, как и все его предшественники на этом посту, желал оставить свое имя в истории, добившись «возвращения исконно японских территорий». Это проявилось в его нескрываемой заинтересованности расширить контакты с президентом Путиным с тем, чтобы убедить последнего в большой выгоде для России разрешения территориального спора и подписания между двумя государствами мирного договора. В связи с тем, что популярность Мори в стране падала, премьер-министр рассчитывал поправить свои дела, организовав как можно скорее очередную встречу с Путиным для внесения «новых» предложений по территориальному вопросу.

Сначала японо-российский саммит в Иркутске был назначен на конец февраля 2001 г., но затем перенесен российской стороной на 25 марта. По всей вероятности, Москве нужно было время для проверки достоверности информации о готовности Токио к компромиссу, которую поставлял «друг России» Суцзуки. Суця по последовавшим событиям, в Кремле было принято решение с большей определенностью дать японцам понять, что территориальную проблему можно было бы разрешить, вернувшись к условиям 1956 г.

В Иркутске, в конфиденциальном порядке, Путин согласился обсуждать вариант передачи Японии Малой Курильской гряды. Если верить тогдашнему премьер-министру Мори, Путин заявил, что в случае переизбрания президентом на второй срок готов вести переговоры по поводу Шикотана и Хабомаи. По утверждению бывшего японского премьера, дословно было сказано следующее: «Передачу Японии Хабомаи и Шикотана сейчас трудно реализовать. А вот если меня переизберут на второй срок, то я приложу все силы для возвращения Японии этих островов». Впоследствии МИД РФ отказался подтвердить это высказывание.