Россия и Израиль: трудный путь навстречу

Официальные представители Израиля также стараются сгладить «эффект Невзлина» и не сказать ничего, что могло бы раздражать нынешнее российское руководство по поводу «дела Ходорковского». Так, когда в конце февраля 2011 года корреспондент газеты «Коммерсант» интервьюировал министра науки Израиля профессора Даниэля Хершковича, то среди других задал и такой, очевидный для современного российского либерала, вопрос: «Насколько инвестиционный климат в России привлекателен для вложения в высокие технологии? Может ли израильских инвесторов отпугнуть коррупция, отсутствие независимых судов и другие проблемы, продемонстрированные, в частности, процессами против Михаила Ходорковского и Платона Лебедева?»

Ответ израильского министра был максимально сервильным. «Израильские компании рассматривают Россию как одного из важных игроков на рынке инновационной продукции. Мы все восхищаемся теми усилиями, которые российские власти прилагают для продвижения инновационных отраслей. Так что я думаю, что для наших компаний и нашего правительства именно эти вещи самые главные. Конечно, во всех странах существуют различные внутренние проблемы. Но я думаю, что российское правительство борется с ними»[77]. В отличие от официальных представителей США и Евросоюза, выступивших с пространными остро критическими заявлениями, у израильского министра никаких претензий к России по поводу второго «дела» М.Б. Ходорковского и П.Л. Лебедева, в котором отсутствие независимости суда проявилось во всей полноте, не было.

Таким образом «рассосалась» немалая часть проблем двусторонних межгосударственных отношений. Однако существенное улучшение российско-израильских отношений имело ряд особенностей, которые было практически невозможно предвидеть заранее.

Глава 3 Внешнеполитический контекст изменяющихся российско-израильских отношений

Контакты и связи между любыми двумя государствами развиваются в контексте сложной системы международных отношений, под влиянием самых разных факторов, зачастую имеющих весьма и весьма отдаленное отношение к их билатеральным отношениям как таковым. Существенное улучшение российско-израильских отношений частично стало результатом беспрецедентного «прихода во власть» в еврейском государстве выходцев из СССР/СНГ, владеющих русским языком, однако едва ли не в большей мере оно стало следствием изменений в международных отношениях после пятидневной войны на Кавказе в августе 2008 года.

Краткосрочные последствия этой войны, такие, как кризис в российско-грузинских отношениях или же временное замораживание переговоров с Европейским союзом по базовому соглашению о партнерстве, российской дипломатии в целом удалось преодолеть, однако долгосрочные последствия этого конфликта оказались значительно серьезнее. В сентябре 2008 года государственный секретарь США Кондолиза Райс выразила мнение, что «международное положение России сейчас хуже, чем в какое-либо время с 1991 года»[78]. Цепь событий, последовавшая вслед за войной в Осетии, показала, что у Российской Федерации практически нет надежных союзников на внешнеполитической арене, ни в мире в целом, ни в Европе, ни даже в СНГ. Лидеры балтийских государств, как публично, так и в ходе закрытых переговоров, выражали опасения, что могут стать жертвами агрессии со стороны России[79]. Более того: именно после августовской войны 2008 года НАТО разработало детальный план по защите Литвы, Латвии и Эстонии от возможной агрессии со стороны России. Как это было сформулировано в статье Яна Трейнора, брюссельского корреспондента британской газеты Guardian, «Вашингтон и его западные союзники впервые после окончания “холодной войны” составили секретные военные планы по защите самых уязвимых районов Восточной Европы от российских угроз»[80]. Было принято решение, что – в случае агрессии со стороны России – в страны Балтии будет переброшено до девяти дивизий из США, Великобритании, Германии и Польши. При этом северные порты Польши и Германии должны будут принимать подразделения морской пехоты, а также боевые корабли из Британии и США. По данным Guardian, первые натовские учения в рамках данного плана должны пройти в Прибалтике в 2011 году.