Россия и Китай в XX веке: граница

В совместном коммюнике ничего не говорится о договорах о границе, т. е. не затрагивается вопрос о характеристике этих договоров, которые китайская сторона полагает «несправедливыми», а наша сторона справедливыми и обязательными для обеих сторон, а также ничего не говорится о намерении в будущем полностью закрыть вопрос о границе, закрыть его юридически, подписав вместо нынешних договоров новый всеобъемлющий договор о границе.

В совместном информационном коммюнике предусматривается принятие необходимых мер для поддержания статус-кво и нормального порядка на границе.

Таким образом, китайская сторона последовательно проводит свою линию на то, чтобы говорить о статус-кво на границе. Из существа переговоров между нашими странами по пограничным вопросам следует, что мы говорили о статус-кво границы, а китайская сторона — о статус-кво на границе. Иначе говоря, наша сторона полагала при этом, что оформленная юридически соответствующими договорами государственная граница между нашими странами существует и не следует ни нарушать ее, ни ставить ее под сомнение, т. е. сохранять ее статус-кво. Китайская же сторона по-прежнему ставит под вопрос существование юридически правомерной границы между нашими странами, ибо полагает, что линия границы была проведена на основе договоров, которые китайская сторона полагает «несправедливыми». Отсюда и термин китайской стороны: «поддержание статус-кво на границе».

Такая формулировка с точки зрения китайской стороны не является признанием юридической правомерности границы, не означает согласия китайской стороны в принципе с нынешней границей, имея в виду необходимость в будущем «исправить историческую несправедливость», пересмотреть «несправедливые договоры» о границе между нашими странами; пока же, временно, китайская сторона соглашается на сохранение ныне существующего на границе положения. Вот что стоит за предложенным китайской стороной термином «поддержание статус-кво… на границе».

Что касается соглашения о совместном хозяйственном использовании отдельных островов и прилегающих к ним акваторий пограничных рек, то остается неизвестным, насколько это ущемляет хозяйственные и иные интересы нашей стороны. Во всяком случае, речь идет преимущественно о наших уступках китайской стороне.

В то же время обращает на себя внимание то, что и это соглашение временное, оно подписано сроком на пять лет. Очевидно, что у каждой из сторон имеются свои расчеты. Не исключено, что при возвращении к этому вопросу в будущем могут возникать новые претензии с китайской стороны, в частности требование о закреплении за китайской стороной права хозяйственной деятельности, а в сущности, хозяйственного управления на упомянутых островах и акваториях на вечные времена. Во всяком случае, позиция китайской стороны здесь вполне соответствует ее же известному тезису о том, что те территории, которые пока, временно, невозможно «возвратить», необходимо пока, временно, поставить под хозяйственное, а если удастся, то и под административное, фактическое или официальное, управление китайской стороны. Это — осуществление одного из заветов Дэн Сяопина.

В совместном коммюнике упомянут также вопрос об укреплении доверия в военной области и о взаимном сокращении вооруженных сил в районе границы. Номинально это касается России, Китая, Казахстана, Киргизии, Таджикистана. По сути дела, речь идет о сокращении вооруженных сил всеми четырьмя сторонами, за исключением китайской стороны, у которой в стокилометровой зоне вдоль границы на своей территории практически нет вооруженных сил. Зато они есть в районах непосредственно за этой зоной.

Вопрос этот стал следствием недружественной по отношению к нашей стране позиции Мао Цзэдуна, который утверждал, что Китаю следует готовиться к войне, что СССР грозит войной Китаю. Наша же точка зрения по этому вопросу состоит в том, что наша страна никогда не угрожала Китаю, а Мао Цзэдун ввел, сначала в теории, тезис о допустимости и возможности ведения войны против СССР, а затем поставил весь Китай на рельсы подготовки войны против нашей страны. Когда же мы приняли ответные оборонительные меры, только укрепляя свои границы, но отнюдь не создавая угрозу для соседа, Мао Цзэдун выдвинул тезис о нависшей над Китаем военной угрозе, даже угрозе ядерной войны с нашей стороны против Китая. Это была, может быть, самая чудовищная и самая вредоносная ложь Мао Цзэдуна.