Россия и мусульманский мир № 2 / 2016

Консолидация современного российского консерватизма на едином основании становится важнейшей задачей дня. Стране, т.е. людям и государству, нужна целостная, внутренне непротиворечивая идеология. Идеология как форма организации коллективного сознания, основанная на прошлом и настоящем, ориентирована в конкретное будущее, – это то, что в статике обозначает системные принципы взаимодействия социальных групп и институтов, отграничение «своего» и «чужого», т.е. устранение проблем самоидентификации как для отдельных людей, так и для общества в целом, а в динамике обозначает цель, средства и способы ее достижения, т.е. смысл общественного развития. При этом идеология ставит четкие рамки того, что можно, а чего нельзя делать в обществе (общие идеологические принципы воплощаются в нормы права, соблюдение которых становится законом для граждан и институтов, поддерживается силой государства, принуждающего к их соблюдению). В идеологии в концентрированном виде аккумулируются ценности, т.е. то, что значимо для людей, полезно, то, чем желательно обладать или же к чему нужно стремиться. Системы ценностей, выстроенные в определенном порядке, или иерархия ценностей, составляют значимое ядро каждой политической идеологии, маркируют ее и отграничивают от других идеологий. Все это справедливо и в отношении идеологии консерватизма, значение которой для современной России чрезвычайно велико. Еще четверть века назад для российских государственных деятелей в объяснении проводимой ими политики обычным было обращение к базовым социалистическим ценностям социальной справедливости, равенства и солидарности. Затем эти социалистические ценности были оттеснены на периферию политического дискурса апелляцией к либеральным и демократическим ценностям. Такая апелляция считалась признаком хорошего тона и даже служила неким пропуском в клуб вершителей судеб страны и мира. Напомню, что хрестоматийный перечень демократических и либеральных ценностей обычно ограничивается первой частью фразы Т. Джефферсона (по-своему «переложившего» слова Дж. Локка) о праве «на жизнь, на свободу и на стремление к счастью»27. Отброшенное Джефферсоном локковское «право на собственность», тем не менее, осталось в перечне основных либеральных ценностей, и, наряду с верховенством закона, равенством всех перед законом, разделением властей, уважением прав и свобод человека, защитой свободы торговли и конкуренции, неприкосновенность частной собственности сейчас является краеугольным камнем иерархии либеральных ценностей. С недавних пор эти классические формулировки демократических и либеральных ценностей были дополнены некими новыми «европейскими ценностями», такими как «плюрализм, недискриминация, терпимость, справедливость, солидарность и равенство между женщинами и мужчинами»28, а одной из аксиологических максим стало уважение прав лиц, принадлежащих к меньшинствам, в первую очередь, к меньшинствам сексуальным. Такие «дополнения», по сути, размыли либеральную политическую идеологию и нивелировали идею демократии. Не случайно, толерантность и мультикультурализм, воздвигнутые на вершину иерархии европейских общественных ценностей, а главное, их воплощение в реальной политике, вызывают во всем мире справедливое чувство отторжения у тех, кто не страдает психическими и социальными патологиями.

В России большинство граждан – люди, исповедующие традиционные ценности здоровой и крепкой семьи, сильного и справедливого государства, заботящегося о своих гражданах, любовь к своей стране и уважение истории своего народа, тяготеющие к российскому патриотизму и русскому традиционализму. Им в первую очередь и адресована консервативная риторика современных российских политиков. Настораживает в этой коммуникативной ситуации, выстраиваемой властью и ее «агенсами» с помощью «мема» консерватизма, одно обстоятельство, назовем его «идеологической всеядностью», когда в ядро политической идеологии консерватизма произвольно включаются ценности либеральные и социалистические. Такой эклектизм «размывает» идеологию, демаркирует ее границы, и вот уже из уст первого лица страны мы слышим нечто странное для уха консерватора: «Добросовестный труд, частная собственность, свобода предпринимательства – это такие же базовые консервативные, подчеркну, ценности, как патриотизм, уважение к истории, традиции, культуре своей страны»29.

Вернемся к современным политическим партиям, декларирующим свою «консервативность». Здесь мы обнаруживаем множество примеров вопиющего несоответствия деклараций этих так называемых «консервативных» партий собственно консервативным ценностям. Мы не будем касаться программных документов партии «Единая Россия», в которых почему-то даже слово «консерватизм» не употребляется30, а посмотрим на другие партии, не так тщательно скрывающие свои идеологические предпочтения.