Россия и мусульманский мир № 3 / 2014

Пример 4. В Ставрополе в мае-июне 2007 г. в течение нескольких дней после массовой драки (в ней погиб один человек) произошел ряд событий, которые городская общественность однозначно связывала с ней воедино, конфликт перестал быть сосредоточен в среде его возникновения. События вызвали широкий отклик общественности, совершались попытки политизировать конфликт и поднять на федеральный уровень. Динамика конфликта характеризовалась постоянной тенденцией к расширению его базы, его дальнейшей эскалации за счет расширения его среды, подключения к конфликту новых субъектов. На разных этапах конфликта проводились попытки трансформации его предмета: так, усилиями националистических и антимигрантских организаций (преимущественно посредством сети Интернет) предмет конфликта из противоречия между группами молодежи на глазах был трансформирован в противоречие между русским и нерусским населением города, старожилами и приезжими, между региональной властью и общественными организациями Ставропольского края. Этот конфликт был определен нами как «блоковый конфликт» (Авксентьев В.А., Зинев С.Н., Лавриненко Д.А., Лепилкина О.И., Майборода Э.Т. Этнополитические процессы на Юге России: От локальных к блоковым конфликтам. – Ростов н/Д., 2011).

Под блоковым конфликтом понимается не межблоковый конфликт, выделяемый по субъектам-носителям (международные блоки, союзы и организации), а конфликт, выделяемый по механизму формирования и расширения. Именно этот тип конфликта пришел на смену локальным межэтническим конфликтам на Юге России. Блоковый конфликт является разновидностью сложно-составного конфликта, модель которого разработана В.Н. Якимцом и Л.И. Никовской (Якимец В.Н., Никовская Л.И. Сложно-составные конфликты // СоцИс. – М., 2005. – № 8. – С. 77–90). В предложенной нами трактовке этого феномена акцент делается на наличии доминантной линии социального напряжения или социального раскола, на основе которой соединяются (блокируются) моноконфликты (Авксентьев В.А., Зинев С.Н., Майборода Э.Т., Лавриненко Д.А., Лепилкина О.И. Блоковые конфликты в полиэтничном макрорегионе // Конфликтология. – 2010. – № 1. – С. 134). Таковой доминантой в блоковых конфликтах на Юге России явилась возраставшая напряженность в межэтнических отношениях.

Правовые и политические оценки этнических конфликтов. Когда речь идет не о сугубо правовой, а именно о политической оценке происходящих конфликтов, проблема адекватной идентификации конфликта становится ключевой. Дело в том, что этнические и бытовые (или криминальные) конфликты имеют различную парадигму разрешения. Основной путь урегулирования этнических конфликтов – это снижение напряженности в межэтнических отношениях. Этнические конфликты, особенно в случаях, когда они обрели этнический характер в ходе эволюции, – это сигналы о неблагополучии в сфере межэтнических отношений. Особенно важно принять и верно интерпретировать этот сигнал в тех случаях, когда конфликты различного генезиса постоянно обретают черты межэтнического конфликта, если в него вовлечены люди разной национальности. Это свидетельствует о высокой степени напряженности в межэтнических отношениях в том или ином регионе и о том, что простой терминацией таких конфликтов (к чему часто неосознанно стремятся власти) дело поправить невозможно: конфликты будут вспыхивать постоянно, их урегулирование имеет неглубокий характер, что ведет к формированию затяжного этнополитического кризиса.

На выработку именно политических решений, а не правовых оценок нацелены многочисленные совещания и заседания. Проблема заключается в том, что правовые и политические оценки не только могут, но и должны различаться. Первые делаются на основе формальных признаков, вторые – на основе содержательных. Для эффективной управленческой деятельности в сфере межэтнических отношений корректная идентификация конфликта как этнического или неэтнического имеет ключевое значение: этнические конфликты имеют совершенно иную парадигму эволюции и урегулирования, чем бытовые конфликты или криминальные проявления.