Читаем Россия и мусульманский мир № 3 / 2015 полностью

В этой связи для РТ остро стоит вопрос салафитской или, правильнее говорить, таймитской или ваххабитской вероучительной литературы, потому что система воззрений таймитов успешно распространяется через литературу в печатном и медиа виде. Это один из каналов донесения информации, на который были потрачены немалые суммы. К тому же лучшие образцы упомянутой литературы были апробированы годами, а некоторые более десяти лет в мусульманских учебных заведениях Татарстана.

Анализ информации по медресе РТ и отдельно Российского исламского университета (РИУ) в Казани показал, что таймизация имела место почти во всех исламских учебных заведениях. Таймитские источники на арабском, либо русском, либо татарском языках использовались в учебном процессе, главным образом, на уроках вероучения (‘акыда) [Алмазова, 2012, с. 52–53]73.

Основной таймитский источник, который можно легко найти в любой арабоязычной библиотеке, – это толкование символа веры ханафитского имама ат-Тахави, сделанное шейхом Ибн Аби аль-‘Иззом аль-Азра‘и аль-Ханафи (ум. в 798 г. по хиджре). Кредо ат-Тахави сам по себе источник по вероучению для всех суннитов. Существуют разные его толкования, а некоторые даже были опубликованы в Казани до революции 1917 г. Но толкование Ибн Аби аль-‘Изза не соответствует тому, чему учат аш‘ариты и матуридиты, основные представители традиционного суннитского ислама, потому что в нем автор идет против положений ат-Тахави и соответственно имама Абу Ханифы и его учеников74. В современных изданиях этого толкования сами таймитские авторитеты заявили об этом после того, как признали этот источник основным в области вероучения. Этот источник даже имеет у них более высокую степень, чем «Книга единобожия» («Китаб ат-таухид») Ибн ‘Абдальваххаба. Логика распространения этого толкования среди мусульман-ханафитов очень простая. Имам ат-Тахави ханафит и шейх Ибн Аби аль-‘Изз тоже ханафит. Зачем искать какой-то основной источник по вероучению ханафитов, ведь он уже есть со времен Средневековья, ясно разъясняющий истинное учение ислама?!75. Ибн Аби аль-‘Изз действительно в вопросах религиозной практики был ханафитом, но в вопросах вероучения, судя по его толкованию, он был последователем Ибн Таймиййи, хотя и не ссылался на него76. Таймитские ученые сами подтвердили это, найдя в толковании целые цитаты и идеи из книг Ибн Таймиййи [Ибн аль-‘Изз, 2006]77. Конечно, по поводу ханафизма Ибн Аби аль-‘Изза тоже есть вопросы по причине некоторых его взглядов, особенно критики в отношении известного ханафитского источника «аль-Хидайа». Такой феномен, когда богослов в вопросах религиозной практики является ханафитом, а в вопросах веры не ханафитом (матуридитом), известен науке. Например, видный ханафитский имам аз-Замахшари, языковед и комментатор Корана, был му‘тазилитом78.

В чистом виде преподавать эту книгу в рамках дисциплины «исламское вероучение» сложно в виду языка, стиля, специфичной терминологии и порядка изложения. Для этого нужно специально учиться. Поэтому у таймитов есть много современных переложений и адаптаций этого средневекового источника, чтобы им могли пользоваться менее подготовленные религиозные преподаватели и студенты медресе. Поэтому в библиотеках татарских медресе в большом количестве появились не только копии оригинального произведения Ибн Аби аль-‘Изза, но и его современные переработки и краткие изложения. Одно из них на арабском языке было издано в РИУ (Казань) как пособие приблизительно в 2002 г. Это было переиздание саудовского оригинала 1990 г. [ас-Сави, б.г.]. Отношение издания к РИУ можно определить лишь по обложке, на которой имеется логотип и название РИУ на арабском, русском, английском и татарском языках.

В то же время также на языке оригинала дважды в Казани издается другая, более краткая переработка, составленная саудовским доктором теологии Мухаммадом аль-Хумаййисом. Одно из этих изданий было выпущено организацией «Татарстан Диния Назараты», т.е. ДУМ РТ того периода, на средства бахрейнской благотворительной организации «Джам‘иййат ат-тарбиййа аль-ислямиййа» как пособие для студентов медресе. В левом верхнем углу обложки на арабском языке написано: «подарок». То есть данная книга раздавалась бесплатно. Внутри книги на татарском языке дана рецензия ДУМ РТ. В ней говорится, что в книге, утвержденной Духовным управлением Татарстана, изложено вероучение согласно толку имама Абу Ханифы, и что она может использоваться как учебное пособие для студентов старших курсов медресе. Рецензия подписана местным казанским имамом, который на момент издания книги являлся казыем (кади) города Казань [аль-Хумаййис, б.г. b, с. 4]. Мы полагаем, что данный имам мог даже не догадываться о салафитской сущности этой книги. Второе издание отличается лишь обложкой, на которой уже указан Российский исламский университет [аль-Хумаййис, б.г. а].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература