Россия и Польша. Противостояние в веках

Подводя итоги, можно сказать, что договор 1939 г. был «похабный». Пусть даже менее похабный, чем Брестский мир 1918 г., и более похабный, чем Тильзитский мир 1807 г. Договор 1939 г., как и договоры 1918 и 1807 гг., был вынужденным и, как все вынужденные договоры, носил временный характер. И пока еще ни один из критиков договора не предложил разумной альтернативы действиям советского руководства. На кого работало время в 1939–1941 гг., вопрос спорный, и он ждет исследования объективных историков, а не придурков, для которых Пилсудский, требовавший вернуть границы 1772 г., то есть 150-летней давности, – герой, а Гитлер и Сталин, решившие восстановить границы двадцатилетней давности и вернуть земли, столетиями принадлежавшие Германии и России и отнятые у них силой, – злодеи.

Многие мудрецы говорили: «Практика – критерий истины». Если Молотов и Риббентроп в 1939 г. злодейским договором установили столь несправедливые границы, то кто мешал в 1991–2002 гг. соответствующим странам не поменять свои границы до состояния на август 1939 г.? Ведь изменили же границы в Германии и Чехословакии, причем мирно и ко всеобщему удовлетворению. Странно, почему все хулители договора 1939 г. в Польше, Прибалтийских странах и т. д. «падают до ниц», как говорят поляки, перед границами, проведенными такими «редисками», как Молотов и Риббентроп?

1 сентября 1939 г. германские войска вторглись на территорию Польши. 3 сентября 1939 г. польское радио сообщило о наступлении польских войск на Берлин. Второе сообщение Главного штаба в тот же день: «Мы уничтожили 100 танков и 37 немецких самолетов».

«Вильновская газета» от 3 сентября 1939 г. публикует то же самое: «Мы уничтожили 100 немецких танков и 37 немецких самолетов! Немецкое население в панике боится и готовится к налетам доблестной польской авиации, особенно после того, как после первого немецкого налета на Польшу было сбито 16 немецких самолетов».

Варшавская газета «Минута» от 6 сентября 1939 г. сообщает: «Налет 30 польских бомбардировщиков на Берлин! Линия Зигфрида сломана в 5 местах! Немецкие войска разбегаются в панике. Французские войска вступили в Саарский бассейн».

Газета «Варшавский вечер» от 12 сентября 1939 г. пестрит заголовками: «Немецкие войска разбиты и отступают от Варшавы!», «Немцы подобны татарам».

5 сентября 1939 г. газета «Express Poranny» пишет: «Польская кавалерия вторглась в Восточную Пруссию. Захвачены Клархель и Ковалевен».

Газета «Варшавский национальный дневник» от 14 сентября 1939 г.: «Лодзь в руках польских – отбита бравой атакой», «Армии Поморская и Познаньская соединились под Кутнем».

Британский премьер Невилль Чемберлен два дня колебался и лишь утром 3 сентября объявил в палате общин, что Англия находится с 11 часов утра 3 сентября в состоянии войны с Германией. «Палата общин, – заметил английский историк Тэйлор, – силой навязала войну колебавшемуся английскому правительству». В тот же день, в 17 часов, объявила войну и Франция.

Замечу, что англичане и французы могли в первый же день войны начать с воздуха разрушение германских промышленных центров. К началу войны англичане имели в метрополии 1476 боевых самолетов и еще 435 самолетов в колониях. И это не считая морской авиации сухопутного базирования. На шести английских авианосцах базировался 221 самолет.

В английской бомбардировочной авиации были подготовлены к боевым действиям 55 эскадрилий (480 бомбардировщиков), и еще 33 эскадрильи находились в резерве.

Франция располагала почти четырьмя тысячами самолетов. В 100-километровой зоне вдоль французской границы находились десятки германских крупных промышленных центров: Дуйсбург, Эссен, Вупперталь, Кельн, Бонн, Дюссельдорф и др. По этим целям с приграничных фронтовых аэродромов могли действовать с полной боевой нагрузкой даже легкие одномоторные бомбардировщики. А истребители союзников на всем маршруте могли прикрывать действия своих бомбардировщиков.

Англия и Франция к августу 1939 г. имели 57 дивизий и 21 бригаду против 51 дивизии и 3 бригад у немцев, при том что большая часть германских дивизий была брошена против Польши.

Однако после формального объявления войны на французско-германской границе ничего не изменилось. Немцы продолжали возводить укрепления, а французские солдаты передовых частей, которым было запрещено заряжать оружие боевыми патронами, спокойно глазели на германскую территорию. У Саарбрюккена французы вывесили огромный плакат: «Мы не произведем первого выстрела в этой войне!» На многих участках границы французские и немецкие военнослужащие обменивались визитами, продовольствием и спиртными напитками.