Россия и русские в мировой истории

Этому и посвящает книгу Бжезинский[604], называющий Россию «черной дырой», и на каждой странице бросающий походя замечания об отсталости и культурной неполноценности русских уже не только перед Западом, но и перед всеми народами мира и населяющими историческое государство Российское, повторяя схожие сентенции Р. Пайпса. С удивительной преемственностью просматривается не столько гегелевская теория исторических и неисторических народов, сколько нетерпеливая злоба Ф. Энгельса, предвкушавшего исчезновение антиисторичных славян и имманентно реакционного русского народа. Однако вспомним, что эта преемственность имеет не полуторавековую, а почти тысячелетнюю историю. Этот мотив антихристианства и варварства православных славян звучал еще в письме Бернарду Клервосскому, вдохновителю первого крестового похода, от епископа Краковского Матфея, который побуждал к крестовому походу против русских варваров.

Стратегия США и НАТО по отношению к Югославии вобрала опыт как англосаксонской, так и австро-венгерской политики вместе с идеологической мотивацией, в которой стремления к захвату чужих территорий маскировались высшими цивилизаторскими целями. В 1878 году на Берлинском конгрессе Австро-Венгрия по предложению Б. Дизраэли получила мандат на право оккупации Боснии и Герцеговины для «наведения порядка» и внедрения «западных ценностей». С. Терзич приводит суждения Д. Андраши, Л. Талоци, генералов Бека и Г. Хетцентдорфа, баварского историка Я. Фалмерера, призывавшего к «решительной расправе с «наследниками Византии»», австрийского правителя оккупированной Боснии и Герцеговины министра Б. Каллаи, полагавшего невозможным «сосуществование духовного мира Юго-Восточной и Западной Европы, неудержимо пробивавшейся к прогрессу». Начальник австрийского Генерального штаба генерал Бек в меморандуме, хранящемся в военном архиве в Вене, подчеркивал, что «ключ к Балканам находится скорее в Косово и в Македонии, чем в Константинополе», отмечая, что победа турок именно на Косовом поле принесла им владычество над Балканами, а не взятие Константинополя»[605]. Поэтому работы Сетона-Ватсона, Маккиндера весьма актуальны, как и оценки русских политикогеографов С. Н. Южакова, Чихачева и труд В. П. Семенова-Тян-Шанского.

Симптоматично, что еще в ходе кризиса в Боснии в США был переиздан доклад 1913 года фонда Карнеги о Балканских войнах. Главное в публикации — предисловие автора «доктрины сдерживания» Дж. Кеннана. Корифей американской внешней политики определил подход к будущему развитию событий на Балканах, указав, что по завершении собственно военного конфликта в Боснии мировое сообщество окажется перед лицом «весьма безобразной проблемы в юго-восточной части Европейского континента», для решения которой необходимы два условия. Первое — это новое и четко признанное территориальное статус-кво. Второе — это значительные и эффективные ограничения на поведение государств региона. «Наивно полагать, — объясняет Кеннан, — что выработка нового территориального статус-кво может быть достигнута лишь переговорами между самими сторонами… Потребуется внешнее посредничество и, по всей вероятности, внешнее принуждение для того, чтобы достичь разумного решения, и для того, чтобы заставить… стороны принять и соблюдать его». И самое главное: «Что касается второго, то ограничения, налагаемые на балканских участников в отношении того, что они считают своим неограниченным суверенитетом и свободой действии, должны быть куда более значительными, чем те, что обычно применяются в международном сообществе». (Выделено Н. Н.)

«Теоретические» тезисы Кеннана полностью отходили от международного права. Те, кто извне будет заниматься этой проблемой, оказывается, должны быть способными на «нововведения в области прав и обязанностей, предполагаемых термином «суверенитет», а также быть готовыми применить силу — конечно, минимальную, но тем не менее силу»[606]. Так, уже в 1993 году сделана проекция боснийского конфликта на весь регион и было «обосновано» право США вмешиваться во внутренние дела суверенных субъектов вплоть до агрессии против Югославии. Впрочем, о склонности англосаксов к двойным стандартам предупреждал еще Н. Данилевский, остроумно показавший на примерах, как «формалистическая» во внутренних делах «Англия не страдает… излишнею привязанностью к легальности в делах внешней политики» и, «когда это ей оказывается нужным или выгодным, не задумывается бомбардировать столицу государства, с которым не находится в войне»[607].