Россия и «санитарный кордон»

Как и в период активных боев в Нагорном Карабахе и Абхазии, ей останется уповать на иранский маршрут и приложить все усилия к реализации проекта строительства газопровода Иран – Армения. Другая альтернатива – пересмотреть ряд ключевых положений внешнеполитической доктрины и взять курс на Запад, что позволит открыть границу с Турцией, заручившись соответствующими гарантиями США и ЕС. Может быть, отмена учений НАТО в Азербайджане, решение армянских властей послать контингент в Ирак в составе польского батальона, активные контакты со странами Прибалтики – визит министра обороны в Литву и посещение госсекретарем минобороны Латвии Еревана – первые признаки такого намерения? Справедливости ради стоит отметить, что такая перспектива крайне не обрадует Иран, который уже взял на себя финансирование строительства первого пролета газопровода Иран – Армения на армянской территории. В данном случае можно привести и пожелание, озвучиваемое в приватных беседах иранскими дипломатами: «Еревану пора определиться со своей политикой, а России обращать больше внимания на проблемы с Грузией». Скорейшего разрешения разногласий между Москвой и Тбилиси искренне желает и Армения, при этом явно осознавая всю сложность вопросов грузинско-российской повестки.

Для Закавказья, несомненно, настает момент истины. Назревающая война у южных рубежей России (об этом говорят уже почти открыто), ввод в действие американо-британского суперпроекта Баку – Джейхан, осознание в Баку невозможности военного решения конфликта в Карабахе и неспособность Турции, вопреки воле США и Европы, оказать решающий нажим на армян диктуют странам новые подходы в региональной политике. Зажатая до отказа пружина грозит выпрямиться после теракта в Беслане, и южный вектор ее удара практически очевиден.

«Революционный аромат» карабахского фактора

Продолжающийся передел сфер влияния на постсоветском пространстве достиг Средней Азии – региона, в котором, по свидетельству большинства аналитиков, цели Запада и России если не совпадали, то, по крайней мере, могли совпасть. Аналитики могут и ошибаться, рассматривая свержение киргизского президента Аскара Акаева именно в этом контексте, но, во всяком случае, нельзя не признать, что Киргизия не дала затихнуть революционному буму на пространстве СНГ и стала эмоциональным продолжением ряда «Грузия, Украина, Молдавия»...

С другой стороны, события в Киргизии актуализировали догадки о следующей мишени политических треволнений. Аналитики при этом исходят из аксиомы – «не все выборы заканчиваются оглашением итогов», иначе говоря, необходимым минимальным условием для спланированной извне политической перетасовки является процесс выборов в «стране-мишени». Стоит упомянуть, что наиболее важные выборные процессы ожидают Белоруссию, Казахстан и Таджикистан в 2006 году – в этих трех государствах пройдут президентские выборы. Еще раньше избирательная лихорадка затронет Азербайджан – предстоящей осенью здесь будут выбирать новый Милли Меджлис (парламент). Себя надолго застраховал президент Туркмении, который правит страной бессрочно, хотя недавно заявил, что проведение президентских выборов все-таки возможно, но... в 2009 году.

Говоря о революциях-клонах, следует отметить, что выбор «момента истины» для каждой отдельной страны еще и зависит от комбинаций местных реалий и факторов.

Он наступает вне зависимости от того, на какой стадии пребывает процесс нагнетания «критической массы» в других, даже соседних странах. Суть сказанного состоит в том, что политическая близорукость Эдуарда Шеварднадзе и экономическая разруха Грузии не имели абсолютно никакого отношения к культурно-идеологическому противостоянию Восток – Запад на Украине или же ферганскому фактору в Киргизии – эти факторы анализировались и разыгрывались автономно, без очевидной взаимосвязи. Таким образом, стремление предсказать, в каком именно порядке будут сменяться или же, наоборот, выстоят режимы в странах СНГ, – занятие по большей части неблагодарное. Не следует также забывать, что до грузинского успеха революционные сценарии провалились в Армении и Азербайджане, после состоявшихся в этих странах президентских выборов. Армению в этом плане можно считать «первым блином».

Карабахский фактор