Россия и современный мир №2 / 2016

Актуальным сегодня является вопрос о том, а можно ли «спустить ситуацию» на тормозах, подготовиться к возможному кризису и т.д. В политической плоскости стремление «подстелить соломки» кажется нереальным. В связи с этим уместно посмотреть на предпринимаемые в последнее время меры. Так, «возвращение» губернаторских выборов не означает возврата к политической конкуренции и, следовательно, поиску вариантов ответа на проблемы того или иного субъекта Федерации. Аналогичным образом «возвращение» к выборам по одномандатным округам на выборах в Думу, казалось бы, дает возможность населению регионов выбрать своего депутата для продвижения региональных интересов. Но при существующей практике, это, скорее всего, будет решаться не населением, а опять-таки администрациями или, в лучшем случае, позволит разыграть предвыборный спектакль со скандалами, с политтехнологами и т.д., но без реальных политических возможностей. Последние реально и существенно сокращаются на муниципальном уровне, а ведь выборы мэров были одними из немногих островков плюрализма в последнее время. Но сейчас, скорее всего, не будет и их.

Отказ от реального, хотя и очень болезненного выстраивания политических институтов, в том числе на уровне регионов, привел к существенному сокращению экономических, политических и иных возможностей губернаторского корпуса (а также его отбора) для реагирования на ситуацию в условиях вероятного обострения кризиса или гипотетического ослабления центральной власти. В связи с этим не кажется невероятным и сценарий распада страны, кошмар которого вроде бы отступил после преодоления наиболее вопиющих явлений, характерных для отношений Центр – регионы в «лихие девяностые». Не будем опять ничего выдумывать, а воспользуемся темами, которые стали весьма популярны в последние годы – об «агентах влияния», «пятой колонне» и т.п. Разумеется, в мире есть силы, которые желали бы ослабления России и в перспективе ее распада. На кого они, при случае, могут опереться внутри страны? Для теоретика модернизации ответ на такой вопрос не представляет особых сложностей: «В высокоразвитой политической системе политические организации обладают самостоятельностью, которой в менее развитых системах у них нет. В какой-то мере они изолируются от влияния неполитических групп и процедур. В менее развитых политических системах они в высокой степени уязвимы перед внешними влияниями… Политические организации и процедуры, которые уязвимы для идущих изнутри общества неполитических влияний, также обычно уязвимы и перед влияниями, идущими извне общества. В них легко просачиваются агенты, группы и идеи из других политических систем» [10, с. 160–161]. Нынешние квазиполитические акторы, привыкшие к командам сверху и разнообразным спонсорам, во многом автономным от населения, лишенного реальной возможности выбора, они – в силу своей природы просто неспособны в критической ситуации осознать, выразить и защитить общие интересы как общегосударственный, так и общенациональный. Наиболее вероятная линия поведения для них в сложной ситуации – это спасаться самим и искать частную выгоду. Поэтому для нынешних региональных квазиэлит в случае ослабления собственного государства будут весьма привлекательными другие полюса притяжения: исламский, китайский, финно-угорский, натовский – какой угодно! Это уже имело место в ельцинский период, подспудно существует сейчас (особенно в мусульманских регионах) и вполне может повториться вновь с более разрушительными последствиями для государства Российского. Ведь осознание общего интереса не выстраивается само по себе, только как результат пропаганды и президентских указов. «Способность к сознанию политических институтов – это способность к созданию общественных интересов» [10, с. 172]. Столь же верно и обратное.

В описанной ситуации в периферийной северной республике, криминально-карикатурном «гайзергейте», как в капле воды, проявились те угрозы и опасности, которые нависли над нынешней Россией. Это не «отдельные громкие дела», а выражение природы нынешнего режима. Криминализация власти подрывает основы политического и социального порядка в стране, архаичный, уголовный неопатримониализм заглушает возможности модернизации и чреват в скором времени разрушительным кризисом и угрозой распада. При этом без крупных потрясений «просто трансформироваться» и справиться со злоупотреблениями такой режим не может – политический механизм демократии для этого отключен и заблокирован. Социальная система оказывается в кризисном тупике, возможностей выйти из которого не наблюдается ни «сверху», ни «снизу». В этом плане скандальные события 2015 г. в РК интересны для рассмотрения не только в региональной, но и в общероссийской перспективе.

Литература

1. Губернаторский корпус в условиях трансформации политической системы Российской Федерации / Под общ. ред. Я.Г. Ашихминой, П.В. Панова, О.Б. Подвинцева. – Пермь, 2014. – 306 с.