Россия и Запад на качелях истории. Том 1

Отличаясь, по свидетельствам современников, удивительной добротой и скромностью, без шума и суеты, везде приобретая только друзей, а не врагов (его одинаково ценили как западники, так и консерваторы), Ртищев обогатил русскую общественную жизнь многими достоинствами. С его именем, в частности, связано начало благотворительности в России. На свои личные средства и средства друзей Федор Ртищев организовал ряд больниц и приютов не только в Москве, но и в других местах, создал первый на Руси вытрезвитель — велел собирать валявшихся на улицах пьяных и отвозить их в особый приют, где содержать до протрезвления.

Ртищев тратил большие деньги на выкуп русских пленных, вызволял узников, попавших в тюрьму за долги, помогал голодающим и т. д. Предвосхищая появление Красного Креста, Ртищев оказывал помощь даже вражеским воинам, вынося не только своих, но и чужих раненых с поля боя, а затем поддерживал иностранных пленных, оказавшихся в России. Недаром о его доброте ходили легенды, а сразу же после смерти появилась биография в форме жития, где благотворителю придан ореол святости.

В силу авторитета Ртищева его частная деятельность стала затем делом государственным. Благодаря Ртищеву был поставлен и решен вопрос о церковно-государственной благотворительности. По приказу царя в Москве произвели регистрацию нищих и убогих: больных помещали уже не в частные, а в государственные приюты и богадельни, а здоровых направляли на работы. Чуть позже, в 1681 году, на церковном соборе и православное духовенство приняло решение открыть свои собственные приюты по всем русским городам.

Немало сделал Ртищев и для русского образования. В 1649 году он организовал под Москвой Андреевский монастырь, куда вызвал из Киево-Печерского и ряда других малороссийских монастырей 30 ученых монахов; они переводили иностранные книги на русский язык и обучали желающих греческой, латинской и славянской грамматике, риторике и философии. Сам Ртищев стал студентом этой частной школы и проводил там целые ночи в беседах с учеными. Немалое число молодых московских служилых людей, то есть чиновников, по инициативе Ртищева прошло обучение в этом монастырском учебном центре.

Ртищев был одним из первых, кто понял, что реальные интересы России и русского народа выше идейных разногласий крайних западников и крайних патриотов. Пользуясь своим авторитетом и дружбой с обоими противоборствующими лагерями, он не раз примирял идейных противников, постепенно склоняя их к умеренности и взаимопониманию ради конкретного дела.

Трудно сказать, задумывался ли советник царя о важности личного примера и гражданского поступка, без которых не может возникнуть и существовать нормальное гражданское общество, или действовал по наитию, в силу природных черт характера и своих религиозных убеждений. Как бы то ни было, факт остается фактом: Федор Ртищев, намного опередив время, стал одним из первых граждан России, почувствовавших свою личную ответственность за все, что происходит в стране.

Одной из самых ярких фигур того времени, наиболее близко по своим взглядам и психологии стоявшей к будущим сподвижникам Петра, был и первый русский канцлер Афанасий Ордин-Нащокин. Эта личность настолько предвосхитила Петровскую эпоху, что кажется чистой случайностью его служба отцу, а не сыну: он жил и работал во времена Алексея Михайловича, но столь же легко мог бы сделать карьеру и при Петре Алексеевиче.

Афанасий Ордин-Нащокин добился успеха благодаря своим талантам, а не происхождению. И этот факт биографии делает его похожим на ближайших соратников Петра. Среди дальних предков Ордина-Нащокина были и бояре, быстро, впрочем, обедневшие и скатившиеся по иерархической лестнице вниз. Будущий канцлер происходил уже из среды провинциальных дворян, обосновавшихся в окрестностях Пскова, и начал свою государственную службу с низших постов. В первый раз его имя упоминается в списке русского посольства, направленного для урегулирования пограничного вопроса со Швецией в 1642 году. Судя по всему, к этому моменту начальство уже заметило, что выходец из пограничных русских земель (Псков много ближе к Западу, чем к Москве) хорошо изучил и языки, и обычаи западных соседей. После успешной работы в первой загранкомандировке Ордин-Нащокин становится профессиональным дипломатом, специалистом по Западу.

Ордин-Нащокин стал первым в истории России министром иностранных дел - канцлером. До этого внешняя политика страны определялась коллегиально - Боярской думой. После назначения Ордина-Нащокина канцлером он стал полновластным хозяином

Посольского приказа и проводил самостоятельную внешнюю политику, согласовывая ее только с царем.