Россия и Запад. От Рюрика до Екатерины II

Памфлет Гельбига оказался востребован Европой и по другим причинам: геополитические успехи России порождали тревогу во многих европейских столицах. Раздражение вызывало и то, как равнодушно реагировала Екатерина на любые попытки Запада протестовать против политики Петербурга. В августе 1783 года в своем письме к Потемкину Екатерина, комментируя реакцию Запада на завоевание Россией Крыма, пишет:

На зависть Европы я весьма спокойно смотрю. Пусть балагурят, а мы дело делаем.

Язвительный опус Гельбига русские исследователи продолжают изучать до сих пор. Современный историк Елена Дружинина замечает:

Гельбиг объявляет несостоятельными все военно-административные и экономические мероприятия Потемкина в Северном Причерноморье. Саму идею освоения южных степей он пытается представить как нелепую и вредную авантюру… Изображение всего, что было построено на юге страны, в виде бутафории – пресловутых «потемкинских деревень» – преследовало… задачу предотвратить переселение в Россию новых колонистов.

То есть памфлет пытался не только дискредитировать русскую политику в целом, но и решить вполне конкретную задачу: сорвать план колонизации новых русских земель западными колонистами (как это делалось Екатериной на Волге).

Любопытно, что атаки на Екатерину и Потемкина Гельбиг продолжил и после их смерти. Пытаясь объяснить, чем это вызвано, другой историк, Ольга Елисеева, выдвигает следующую версию:

«Русская тема» стала для Гельбига главным источником доходов, в 1808 году он издает… «Биографию Петра III», где виновницей смерти мужа объявляется, конечно, Екатерина II, а в 1809 году – новый памфлет «Русские фавориты»… Уже после смерти своих главных героев… Гельбиг с неослабевающей яростью продолжал сражаться с тенями людей, не сделавших ему лично ничего дурного. По каким-то причинам дипломату необходимо было опорочить громадное политическое и культурное наследие Екатерины II, и в первую очередь в области внешней политики… Продолжение движения Российской империи по направлениям, намеченным императрицей и светлейшим князем, было слишком опасно для «европейского равновесия» в прусском понимании слова, слишком хорошо ложилось в концепцию «русской угрозы», тщательно развиваемой Францией на протяжении всего XVIII века, чтоб труды Гельбига остались без многочисленных переводов и переизданий.

Версия звучит убедительно. Единственное замечание. Политика Екатерины, конечно же, была опасна для европейского равновесия не только «в прусском понимании слова», а вполне объективно. Греческий проект, будь он реализован, изменил бы лицо Европы полностью. Даже само существование этой идеи в чем-то дестабилизировало европейское равновесие.

Правда заключается в другом: грешила и подрывала европейское равновесие в те времена не только Россия, а буквально все крупные державы. Напомню слова Потемкина из его записки о Крыме, приведенные выше: «Нет державы в Европе, чтобы не поделили между собой Азии, Африки, Америки…» И так далее.

Все были не без греха. Просто саксонский дипломат Гельбиг не чтил библейских заповедей, а потому без малейших колебаний первым взял в руки камень и бросил его в Потемкина.

Греческий проект. Православная Дакия

По инициативе Потемкина на смену Северной системе пришла восточная система, что означало возврат России к дружеским отношениям с Австрией.