Россия и Запад в ХХ веке. История экономического противостояния и сосуществования

Лондон был сильно раздражен таким поведением Парижа, которое могло сделать дальнейшее развитие событий в Германии и во всей Европе неконтролируемым. Раскол Германии на отдельные автономии не входил в планы Лондона, так как нарушал баланс сил на континенте в пользу Франции. «Развал Германии, – говорил Керзон, это исчезновение должника. Франция заверяла нас, что по окончании пассивного сопротивления начнутся переговоры между союзниками. Их нет. Англия поступилась бы частью своих требований, если бы это обеспечило возможность соглашения; но так как соглашение невозможно, то требования Англии остаются в силе»[157].

Подготовка «плана Дауэса»

Осенью 1923 года решение проблемы репараций вышло на новый уровень. Лондон усмотрел в усиливавшемся хаосе в Германии угрозу всей Европе, в том числе Великобритании. 12 октября Лондон сделал официальное обращение к своему заокеанскому партнеру – США – с предложением провести международную встречу по репарациям при обязательном участии Вашингтона. В обращении отмечалось, что следует вернуться к ноте государственного секретаря США Юза (декабрь 1922 г.), где предлагалось посредничество Вашингтона в урегулировании репарационного вопроса. В обращении Лондона также акцентировалось внимание на том, что решение репарационной проблемы окажет самое непосредственное влияние на способность европейских союзников погашать перед США свои обязательства по военным займам и кредитам.

Между тем положение Франции после введения оккупационных войск на территорию Рура продолжало ухудшаться. Репараций не было, Германия находилась в полной разрухе, гиперинфляция полностью парализовала немецкую экономику. В то же время французские расходы на оккупацию оказались весьма ощутимыми. К осени 1923 года они достигли 1 миллиарда франков. Началось падение курса франка, которое не удалось остановить увеличением налогов, предложенным Пуанкаре. К тому же осенью английские банки выбросили на рынок большое количество франков, что еще более опустило курс французской валюты.

Пуанкаре в этой ситуации пришлось согласиться с англо-американской инициативой созыва международного комитета по репарациям. Комитет – компромиссное решение между двумя крайними вариантами: отказом от каких-либо совместных поисков решения репарационного вопроса и проведением полномасштабной международной конференции. Последнего Пуанкаре боялся. А вот комитет экспертов его устраивал. Тем более, что была договоренность с союзниками, что комитет будет подчиняться Репарационной комиссии, которая находилась под полным контролем французов (на тот момент времени комиссию возглавлял Луи Барту).

Первоначально предполагалось, что будет один комитет экспертов, который будет заниматься оценкой платежеспособности Германии. Однако в первоначальные планы были внесены коррективы. В конце ноября 1923 года Репарационная комиссия постановила образовать два комитета (фактически – подкомитета) экспертов: 1) по стабилизации германской марки и уравновешиванию государственного бюджета Германии; 2) по возвращению в Германию эмигрировавших капиталов.

В конце 1923 года в Вашингтоне в Белый дом пришел новый президент Кулидж (заместив внезапно умершего Гардинга). Кулидж в своем послании Конгрессу 6 декабря прямо заявил о готовности Вашингтона участвовать в урегулировании репарационного вопроса, поскольку от него напрямую зависит способность европейских стран (прежде всего Великобритании и Франции) выплачивать долги Соединенным Штатам. Активное вмешательство Вашингтона привело, наконец, к тому, что работа международного комитета экспертов по репарациям началась. Заседания комитета проходили в Лондоне в период с 14 января по 9 апреля 1924 года. Председателем первого подкомитета (где и сосредоточилась основная работа всего комитета) был избран американец Чарльз Дауэс, бывший адвокат, ставший в годы войны генералом. Дауэс был связан с банковскими кругами (группа Моргана). Особый интерес к стабилизации немецкой марки проявляли именно США и Великобритания. Американский капитал рассматривал Германию как потенциально важную сферу инвестиций, но такие инвестиции нуждаются в стабильной национальной валюте. Великобритания проявляла беспокойство по той причине, что падающая марка помогала стимулировать немецкий экспорт. Германские товары на мировых рынках оказывались более конкурентоспособными по сравнению с английскими. На заседаниях комитета заслушивались президент германского Рейхсбанка Шахт и министр финансов Германии Лютер.