Россия. История успеха. Перед потопом

Если сравнивать питание простых людей прошлого в разных странах, то придется признать: на протяжении многих веков стол русского крестьянина был обильнее, чем в большинстве мест Европы по причине невероятного биологического богатства России, чьи леса кишели дичью, а реки и озера – рыбой. Проезжая по стране, иностранцы постоянно видели лесное зверье, перебегавшее дорогу, в связи с чем она им представлялась им «огромным зверинцем»[78]. Охота в России, в отличие от западноевропейских стран, не была привилегией высших классов, ей предавались и самые простые люди[79]. В Тамбовском крае в конце XVI в. земля продавалась «с сычем, с орловым и ястребцовым гнездом, и со пнем, и с лежачей колодою, и с стоячим деревом, и с бортною делию, и со пчелами старыми и молодыми, и с луги, и с озеры, и с малыми текучими речками, и с липяги, и с дубровами, и с рыбною и бобровою ловлею, и со всяким становым зверем, с лосем, с козою и свиньею, и с болотом клюковным»[80]. Этот завораживающий текст принадлежит не Тургеневу или Аксакову XVI в., это отрывок из вполне юридического документа – писцовой книги. 420 лет назад люди воспринимали изобилие своей страны как должное.

Не подлежит сомнению и такой интегральный способ оценки прошлого – не знаю, приходил ли он кому-либо в голову раньше. Тот факт, что китайская кухня признала съедобным практически все, вплоть до личинок насекомых, говорит очень ясно: в этой стране голодали много и подолгу. То же относится и к кухне французской. Только солидный опыт голодных лет мог заставить найти что-то привлекательное в лягушках, улитках, в протухших яйцах, подгнившем мясе, сырной плесени. В русской кухне нет ничего похожего. В голод едали, как и везде, всякое, но не настолько долго (самый суровый и долгий в нашей досоветской истории голод был в 1601–1603 годах), чтобы свыкнуться. Икру осетров – черную икру! – в России никто не считал за нечто съедобное. У нас ее веками, до середины XVII в., скармливали свиньям, пока европейские гости не открыли нам глаза.

2. Гигиенический фактор

Русь – Россия пережила немало моровых поветрий, но в целом страдала от них меньше, чем Европа, где из-за постоянной перенаселенности и ужасной гигиены случались подлинные демографические катастрофы – такие, как эпидемия чумы XIV в., получившая название «черная смерть». Историки констатируют, что, явившись из Китая и Индии и обойдя всю Западную и Центральную Европу до самых отдаленных мест, она остановилась «где-то в Польше». Не «где-то», а на границе Великого княжества Литовского (чье население состояло на 90 % из русских, в связи с чем его называют еще Литовской Русью), т. е. на границе распространения бани.

Баня – важнейший без преувеличения фактор русской истории. Знаете, как Лжедмитрия уличили в том, что он не русский, а стало быть, самозванец? Очень просто: он не ходил в баню. Для русских это была первейшая примета «немца», «латинянина», «ляха», «влаха», «фрязина» и т. д. Примета, увы, вполне основательная. Баня, унаследованная было Европой от Древнего Рима, по крайней мере дважды в ней умирала. Нам даже трудно себе такое представить, но регресс – не такое уж диво в человеческой истории. Первый раз баня в Европе исчезла на время «темных веков» (так иногда называют период между V и XII вв.). Крестоносцы, ворвавшиеся на Ближний Восток, поразили арабов своей дикостью и грязью: «Франки дики. Прославляя своего бога Иисуса, пьют без меры, падают, где пьют и едят, дозволяя псам лизать их уста, изрыгающие брань и съеденную пищу».

Тем не менее именно франки (крестоносцы; в арабском и некоторых других языках Востока «фаранг» – до сих пор название европейца), оценив бани Востока, вернули в XIII в. этот институт в Европу. Бани стали постепенно вновь распространяться в ней, особенно в Германии. Однако уже ко времени Реформации усилиями церковных и светских властей бани в Европе были вновь искоренены как очаги разврата и заразы, а также из-за нехватки воды в городах. И такое отношение сохранилось надолго.