Россия, которая могла быть

Даже Карамзин, холодно относившийся к нему, тем не менее вынужден отдать ему должное, правда, оговариваясь, что он был бы наилучшим государем, если бы родился на троне.

Речь идет, как думается, уже все догадались, о Борисе Годунове.

Для начала – биография этого человека вкратце.

По легенде, Годуновы происходили от татарского князя Чета, приехавшего на Русь во времена Ивана Калиты. Эта легенда занесена в летописи начала XVII века. По государеву родословцу 1555 года Годуновы ведут своё происхождение от Дмитрия Зёрна. Предки Годунова были боярами при московском дворе. Борис Годунов родился в 1552 году. Его отец, Фёдор Иванович Годунов по прозвищу Кривой, был помещиком средней руки.

Сам Борис выдвинулся благодаря дяде – опричнику. Выдвижение Бориса Годунова начинается в 1570-х годах. В 1570-м он стал опричником, а в 1571-м был дружкой на свадьбе царя с Марфой Собакиной. В том же году Борис сам женился на Марии Григорьевне Скуратовой-Бельской, дочери Малюты Скуратова. В 1578 году Борис Годунов становится кравчим. Еще через два года после женитьбы своего второго сына Фёдора на сестре Годунова Ирине Иван Грозный пожаловал Бориса званием боярина. Годуновы медленно, но верно поднимались по иерархической лестнице: в конце 1570-х – начале 1580-х гг. они выиграли сразу несколько местнических дел, обретая довольно прочное положение среди московской знати.

Годунов был умён и осторожен, стараясь до поры до времени держаться в тени. В последний год жизни царя Борис Годунов обрёл большое влияние при дворе. Вместе с Богданом Бельским он стал одним из приближенных Ивана Грозного. Именно Годунов и Бельский находились рядом с царём в последние минуты его жизни, они же с крыльца объявили народу о смерти государя.

Тут сделаем небольшое отступление и подумаем – к чему пришла держава на тот момент.

Ситуация была далека как от восторгов иных чрезмерных почитателей Иоанна грозного, так и от того беспросветного мрака, какой пытаются продемонстрировать его критики.

Да, русская культура была, наверное, беднее западноевропейской, и выглядела менее броской на фоне ее. Но, надо твердо сказать – Россия если и отстает, то не намного, и лишь по отдельным направлениям.

Тот же Буровский пишет о том, что общество в Московии было весьма примитивно – «…вели образ жизни первобытных общинников… Жили в избах, протопленных по черному, со всем набором первобытных обычаев. С колдунами, с ворожеями с кикиморой…и домовым; с битьем жены … и порками взрослых сыновей; с похабными свадебными песнями…и гнусным пьянством». *

Но то, что аналогичный образ жизни вело и девяносто процентов жителей Европы, думается, доказывать не надо. Конечно, Московское государство не было «республикой философов», как к примеру Флоренция. Но если вспомнить печальную судьбу Флоренции, то сожалеть об этом, возможно, и не надо. Не будем забывать – старомосковское средневековье, это суровый и небогатый мир, где само выживание требовало тяжелого труда. В прошлом Москвы был кровавый хаос усобиц и братоубийственных войн, века удельной немощи, непрерывной угрозы и унизительной зависимости от Орды.

Если помнить об этом – то и правление Ивана Грозного и его результаты видятся в ином свете.

Несмотря на проигранную Ливонскую войну, тяжелейшую обстановку в стране, на уничтожение крупнейших военачальников и государственных деятелей, на разорение экономики, итоги были в общем, не такими страшными. Конечно, Россия окончательно потеряла Ливонию, на завоевание которой ушло столько сил, лишилась почти всего балтийского побережья, за исключением участка, прилегающего к устью Невы. Но граница с Великим княжеством Литовским осталась практически прежней – все, чего сумел добиться один из самых удачливых королей Речи Посполитой – Стефан Баторий, это присоединить маленький и бедный Велижский уезд. Однако собственно последствия войны были далеко не главной бедой.

За двадцать с небольшим лет население Московской Руси сократилось почти на четверть. По ряду уездов количество крестьянских дворов сократилось на 90 %. В целом – на треть. Произошел развал торговли, ремесел, большая часть городов была разорена дотла. Например, в городе Гдов осталось чуть больше дюжины посадских дворов. Даже в Москве население сократилось втрое. К концу правления Иоанна страна выглядела так, как будто «она потерпела сокрушительное поражение от неприятельской армии… на ее территории велись боевые действия, а потом ее долго грабила и вывозила все что можно оккупационная армия»(б.355).. Добавим так же, что именно в правление Иоанна был дан мощный толчок оформлению крепостного права на Руси – половина прежде свободных крестьян стала холопами. Под конец жизни царь Иоанн, видимо, в состоянии временного просветления, осознавал всю глубину катастрофы, в которую он вверг Русь.