Россия, которой не было. Гвардейское столетие

И в Москву каждодневно приходили известия о том, что из Польши идет большое войско (groote macht), а также известия о том, что московиты повсюду терпят поражения, так что велено было снова привезти в Москву Сандомирского с дочерью-царицею, также всех знатнейших дворян и польских панов (grootste edelen en poolse heeren), ибо страшились их освобождения, так как враги были повсюду, и их [поляков] держали в Москве под стражею, рассчитывая получить за них большой выкуп (rantsoen).

Сверх того в Москву еще прибыл посол из Польши[61], который вел себя заносчиво и надменно, и когда он въезжал в Москву, трубили в трубы весьма громко (seer lustig), и так же громко ответствовали трубы [во дворе] посла, которого все еще стерегли в Москве, и во дворе [посла] была великая радость, также и у всех пленных поляков.

Посол привез в Москву заносчивые письма (trotsige brieven), также весьма укорял их [московитов] за великое бесчестие, нанесенное [прежнему] королевскому послу, также жаловался на разбой (mоort), учиненный над королевскими слугами, и того ради король польский принужден по настоянию своих подданных и чинов (ondersaten en staeten) за это отомстить. Однако московиты оправдывали себя, насколько это было возможно, и задержали послов в Москве.

И [в это время] пришло в Москву известие о том, что московиты потерпели большие поражения и повсюду обращены в бегство, и страх снова обуял [всех] в Москве, но царь многими увещаниями (met veel vermaningen) утешил народ, ибо он клялся, что их [всех] перебьют вместе с женами и детьми, если передадутся неприятелю, и страшась этого, ибо они и были по большей части виновны [в смерти Димитрия], они (жители Москвы) держались с отвагой (cloeck).

И неприятель, приближаясь к Москве, наконец, 2 июня подступил [к городу] вместе со своим царем Димитрием, как его называли, и [с ним] были многие вельможи из Литвы и Польши, также Вишневецкие, Тышкевичи (Tithivitz) и все родственники Сандомирского, также великий канцлер Лев Сапега, и обложил кругом Москву, и занял все монастыри и деревеньки (gelinchten) в окрестностях, также осадил Симонов монастырь. Меж тем Сапега повел войско к Троице, большому укрепленному монастырю, в двенадцати милях от Москвы по Ярославской дороге; и этот монастырь был весьма сильной [крепостью].

Прежде чем [неприятель] подступил к Москве, московиты послали молодого боярина Скопина с войском в Новгород для защиты его, а также для того, чтобы дорога из Швеции была свободна [от неприятелей], ибо ожидали шведское войско, которое обещал прислать король Карл; и эти шведские и немецкие войска должны были под Новгородом соединиться со Скопиным. Также был отозван с острова Бузана, из-под Астрахани, Петр Шереметев, чтобы также соединиться со Скопиным и всем вместе освободить Москву. Но это длилось так долго, что едва не пришел конец [всему], ибо против всякого чаяния Москва больше года выдерживала осаду, пока эти освободители подходили к ней и соединялись вместе; неприятель тем временем опустошал всю окрестную страну и занял большую часть укрепленных мест (stercke plaetsen).

В Москве, едва только началась осада, настала великая нужда, и [осажденные] могли держаться благодаря большим запасам монастырей, также многие купцы и другие [жители] заблаговременно бежали из [Москвы], и царь грозил казнью Сандомирскому и всем его людям, обвиняя его в том, что все это произошло по его вине, что и справедливо; так что Сандомирский, страшась смерти, давал диковинные обещания (wonderlycke dingen belooft heeft), что он, если его отпустят со всеми людьми, а также [обоих] послов, мирными переговорами положит конец войне, и обещал заключить мир между Польшею и Московиею с тем, что Польше будет дано то, что ей издавна следовало; и его [Сандомирского] вместе со свитою заставил и в том принести клятву, но из этого ничего не вышло, только Сандомирского вместе с его людьми отпустили и дали ему благополучно выехать из Москвы.

Так обстояли дела, как мы поведали, когда Петр Шереметев со своим войском, двинувшись с острова Бузана, по Волге, подошел к Саратову, городу на Волге, и зимой пошел в Нижний Новгород, где и расположился зимовать.

Скопин стоял с войском у Новгорода Великого и строго охранял этот город и дороги [к нему], посылая к королю Карлу шведскому за помощью, и [король] отправил в Новгород через Ливонию войско из шотландцев, французов и шведов, чтобы они соединились со Скопиным.

Димитрий, стоявший под Москвою с большим войском мятежников, как говорили, принялся строить хижины и дома, повелев свозить из окрестных деревень лес, и построил почти [целое] большое предместье (byna een groote buytenstadt), также и Сапега под Троицким монастырем; а некоторые польские паны двинулись на Ярославль и с помощью измены захватили его врасплох, подожгли со всех сторон и вконец разграбили вместе с прекрасным тамошним монастырем, также перебили множество людей, а остальных покорили.