Россия, которую мы догоняем

А между тем удивительную активность и прыть проявлял челночащий по территории граф Фольке Бернадот, активно спасавший евреев в эпоху нацизма, а теперь назначенный ООН специальным уполномоченным по достижению мира. Приняв назначение сразу после начала войны, граф взялся за дело, засучив рукава, и достиг многого, добившись согласия сторон заключить с 11 июня перемирие на месяц (того самого, из-за которого была формально невозможна разгрузка «Альталены») и пытаясь добиться мира. Это, правда, не получилось, поскольку его предложения подразумевали запрет на въезд в страну людей призывного возраста, а любые ограничения иммиграции были для правительства Израиля «красной чертой», однако на основе предложений был разработан компромиссный план. Идея сводилась фактически к разделу территории «арабской Палестины» между Израилем и Трансиорданией и была хороша тем, что решала вопрос о беженцах, которых умный швед считал «потенциальной проблемой на десятилетия вперед». На взгляд Бернадота, беженцев мог бы принять король Абдалла, а Израиль взамен должен был поступиться частью своих «законных» территорий, а главное, отказаться от претензий на Иерусалим, который, по мысли посредника, должен был отойти арабам (то есть, по большому счету, тому же Абдалле). Доволен предложениями, однако, остался только старый король, да еще в какойто мере англичане. Арабскую сторону в целом это не устраивало (она вообще не собиралась мириться с тем, что евреи получат хоть что-то), а для евреев вопрос об Иерусалиме обсуждению не подлежал. А когда проект резко раскритиковал представитель Украины в ООН, от имени СССР заявивший, что «такие уступки со стороны Израиля подразумевают его уничтожение», вопрос был вообще закрыт, и Бернадот взялся за его улучшение с учетом замечаний, с которым и выступил 16 сентября. Вопрос о территориях теперь был слегка скорректирован, но еврейские поселения Негева все-таки предлагалось упразднить, а Иерусалим, как «общий» город, отдать под контроль ООН. Этот проект встретил полное одобрение со стороны Штатов (по мнению практически всех исследователей, именно их интересы были учтены графом при доработке), вызвал интерес у арабских монархов, но — тотчас же — и полное неприятие израильской стороны, сознававшей, что на сей раз идея графа может быть принята (как сказано в мемуарах Бен-Гуриона и Моше Даяна, этот план «сводил на нет все уже достигнутые военные успехи»).

Действительно, такая вероятность было. Но вероятностью и осталась. На следующий день, 17 сентября, посредника экстерминировали. Прямо в автомобиле, во время проверки документов. Словно в боевике: израильский военный джип перекрыл путь колонне, трое солдат занялись аусвайсами, а четвертый, появившись, как указывали потом свидетели, «словно ниоткуда», просунув в окно автомобиля ручной пулемет, изрешетил графа вместе с секретарем так, что надежд на медицину не оставалось. После чего «патруль» скрылся с места преступления так быстро, что даже описать «великолепную четверку» никто из очевидцев потом толком не смог. Однако, похоже, надобности и не было. Еще даже не началось расследование (с этим почему-то задержались на целые сутки), но уже через час в Тель-Авиве заявили, что «подлое преступление» — дело рук некоего «Отечественного Фронта», организации, о которой ни до того, ни после того никто ничего не слышал. В унисон по всей территории Израиля (включая Иерусалим, где работала не армия, а «Хагана») пошли разгромы явок ЛЕХИ и аресты всех, имеющих хоть какое-то отношение к организации. Одновременно приказ самораспуститься и — под угрозой объявления «бандой террористов» — в течении 24 часов сдать оружие получил иерусалимский отряд «Иргун». Вариантов не было. Уже 20 сентября «ревизионистское» подполье прекратило существование. Естественно, поползли слухи. Их никто не опровергал, но формальных обвинений так никому и не предъявили. Всех задержанных, в том числе и «обер-кинжальщика» Натана Елин-Мора, отпустили с миром «в связи с отсутствием улик», и дело ушло в классический «висяк», каковым по сей день и благополучно остается. Хотя в нынешнем Израиле по умолчанию полагается считать, что грохнули опасно настырного шведа все-таки парни из ЛЕХИ, а обсуждать шероховатости, которых в теме полным-полно, по такому же умолчанию считается неприличным. Впрочем, кто бы ни стоял за стрелком, своего он добился. Скандал был жуткий, ООН поставила вопрос ребром, от Израиля ультимативно потребовали согласиться на план покойного графа, Израиль намекнул, что готов, но только в случае, если согласятся арабы, лидеры арабов уперлись рогом, — и все ушло в пар. Война продолжалась.

Но тут уже завершается рассказ об идее. Идея, собственно говоря, кончилась, и началось государство — обычное государство, со своими взлетами, падениями, мифами, легендами и скелетами в шкафу, — о котором тоже можно многое рассказать. Но это уже совсем другая история…