Россия, кровью умытая

— Хорек, руби малину, не хочешь ли чаю с черной самородиной?

Жесткие мозолистые ладони хлопали, как ружейные залпы.

— Га, резвы ноженьки, верти, верти, верти!..

Плясали смоляные факелы, плясали моряки Рогачевского отряда. Обвешаны они были бомбами, пулеметными лентами, револьверами. Пахло от них пылью, порохом. Вчера только с фронта убежали, погуляют вечерок-другой и на извозчиках покатят обратно на позицию. Позиция под боком — Анапа, Азов, Батайск, — кругом огонь, кругом вода.

— Ходи, отдирай пятки!

— Арра, барра, засобачивай!

Не скажет ни камень, ни крест, где легли
Во славу мы русского флота…

За столом сидели Максим, Васька, Ильин, шкипер Суворов, китай и деповский слесарь Егоров.

Максим к морякам:

— Вася, Илюшка, оборотите внимание: товарищ Егоров, черствая рука… В неделю два бронепоезда сгрохали; добре нам те бронепоезда на Тамани помогли… Законный пролетариат из рабочего строю… Глаза стращают — руки делают, руки не достанут— ребрами берут… Братишки, оборотите внимание.

Вытирая продранными локтями залитый стол, Егоров хрипло смеялся:

— …начальник мастерских против — мы его в тюрьму! Листового дюймового железа нет — добыли! Шестеро суток не спамши, не жрамши задували и действительно поставили на колеса два бронепоезда… И наша копейка не щербата… И мы, значит, могём соответствовать… Тридцать годов работаю, а такого азарту в работе не видывал.

Васька тряс старому слесарю корявую руку и угощал всех вкруговую:

— Пей, гуляй, товарищи!..

— Пьем!

— Нынче наш праздник… Хозяин! — заорал Васька, поднимаясь. — Подавай ужин из пятнадцати блюд!.. За все плачу! Есть ответ!.. А беломордых передушим всех до одного, душа из них вон!.. Мы…

Хор цыганский:

На горе стоит ольха,
Под горою вишня…
Буржуй цыганку полюбил,
Она за матроса вышла…
Ээх, давай,
А ну, давай,
Пошевеливай
Давай…
И эх, даю,
На, даю,
Бери, даю,
Ра-а-асшевели-ва-а-аю…
Кажда башка весела
кажда башка бубен.
Где болит? Чего болит?
Голова с похмелья…
Нынче пьем, завтра пьем,
Целая неделья…
И эх, раз,
Еще раз,
Еще много,
много раз…

Егоров пить не пьет, а ус в бокал мокает и то к одному, то к другому моряку подсядет:

— Хорошие вы ребята, а пьяночка вас зашибает… В море не тонете и в огне не горите, а тут есть риск и утонуть и погореть, — не мимо говорит пословица: «Нет молодца, кой поборет винца»…

— Ты, отец, нам обедню не порть… Первый праздник в жизни…

— Не рано ли нам праздновать?.. Помни, ребятишки, враг не спит, враг наступает… Выпить? Почему не так, выпить можно, только… этого… не пора ли и за дельце браться?

Распалилось сердце Васькино, легко вспрыгнул на стол:

— Братва, слушай сюда…

И начался тут митинг со слезами, с музыкой.

Гра
Бра
Вра
Дра
Зра
С кровью
С мясом
С шерстью…

Васька Галаган ровно из огня слова хватал: о фронте он говорил грозно, о революции — торжественно, о буржуях — с неукротимой злобой… В углах губ его набивалась пена…

Максим с пятого на десятое рассказал про свою станицу, про бои с Корниловым.

Говорили все желающие.

Вот краткое и простое слово Егорова:

— …Перед нами стоит вопрос таков: где нам собрать силу на уничтожение врага? Сила у нас есть, только эта сила везде и всюду разбросана — кто гуляет, кто буянит, кто дома с бабой спит… Время зовет нас оставить вагоны, номера гостиниц, квартиры с мягкой мебелью, электрическое освещение и всякие гарнитуры… Наше место — в окопах!.. Бросьте вы, ребята, заглядывать в бутылки, шмар под ручки водить, раскатываться по городу на лихачах, посещать шикарные рестораны… Бросьте вы, товарищи, игру в проклятые карты и ругань в бога, Христа-спасителя, кровь, в гроб, сердце, в законы и в революцию… На фронт! На фронт!.. Пятьдесят годиков стукнуло, а коли надо будет, и в огонь и в воду пойду хоть завтра, хоть сейчас… Клянусь… Мой сын…

Старика с криком «ура-ура» принялись качать.

Огрызком карандаша Васька заносил в блокнот имена желающих ехать на фронт.

И под утро прямо из городского сада на вокзал двинулся партизанский отряд Васьки Галагана… Мерно качались широкие плечи и головы в бескозырках…

На вокзале моряки подняли на ноги все начальство, разбудили коменданта.

— Оружие!

— Не от меня зависит.

Галаган ему под нос маузер.

— Да я ж из тебя, гад, все поганые жилы по одной вытяну.

Покрутился комендант немного, но видит — податься некуда, и выкатил морякам вагон винтовок, вагон патронов и несколько ящиков подрывных материалов.

Две сотни винтовок Максиму досталось.

Грузили мешки с рисом, хлебом, сахаром. На крышах пульмановских вагонов устанавливали пулеметы, на открытых платформах — орудия полевые и морские, снятые с миноносца.

Прослыша про выступающий на фронт отряд, на вокзал прибежали проститься рабочие, матросские девки и так просто жители.