Россия на историческом повороте: Мемуары

Начинался новый этап моей жизни, который, как я думал, будет очень кратким и который длится по сей день.

Глава 26 Моя миссия В Лондоне И Париже

Лондон

Утром, 20 июня, мы прибыли на вокзал Черинг-кросс. Встречал нас лишь представитель Временного правительства в Лондоне д-р Я. О. Гавронский. Было решено заранее, что свою поездку я предприму инкогнито и о ней будет сообщено в печати лишь после моей встречи с официальными представителями английского правительства.

Попрощавшись с английским морским офицером, который сопровождал меня, мы отправились в особняк Гавронского, где мне предстояло находиться во время пребывания в Лондоне. По пути доктор сообщил, что наша встреча с Ллойд Джорджем состоится через день-другой, и я смогу за это время отдохнуть и познакомиться с достопримечательностями города. Эти дни я бродил по прилегающим улицам, разглядывал витрины магазинов, знакомился с английской кухней и убедился, что военные потрясения отнюдь не подорвали мощь Великобритании и не поколебали ее решимость и веру в победу.

Единственным средством спасти Россию могла быть политика, которая основывалась на необходимости обеспечить поражение Германии и помогать союзникам до конца. К такому твердому убеждению пришел я, познакомившись с атмосферой, царившей в Лондоне. У меня не было никаких сомнений, что как бы ни были подорваны единство и патриотический дух народа России, близкая победа союзников послужит сигналом к освобождению России; в этом были твердо убеждены те, кто послал меня с этой миссией.

На третий или четвертый день пребывания в Лондоне меня посетил хорошо одетый, привлекательный молодой человек. Это был личный секретарь премьер-министра Ф. Керр, который передал мне приглашение встретиться на следующее утро с Ллойд Джорджем. Я подтвердил, что буду в назначенное время, и попросил передать премьер-министру, что в качестве переводчика на встрече будет присутствовать д-р Гавронский, поскольку в то время я ни слова не знал по-английски.

Должен признаться, что по мере приближения часа встречи с Ллойд Джорджем меня охватывало все большее беспокойство. Я с удовольствием ждал ее, ибо всегда с интересом следил за карьерой «Уэльсского Волшебника», известного своим неповторимым обаянием и способностью подчинять себе волю других людей; но и волновался, потому что прекрасно знал, какое огромное влияние оказывал он на политику Антанты. Тревога моя была связана и с тем, что я не знал, в какой мере отношение союзных дипломатов к Временному правительству отражало личные взгляды британского премьер-министра.

Вскоре после ухода Ф. Керра меня неожиданно посетил русский поверенный в делах К. Д. Набоков, прослышавший о моем приезде в Лондон. Набоков был проницательным дипломатом с широкими связями в правительственных и общественных кругах, великолепно ориентировавшимся в политической и дипломатической жизни Лондона. Его отчеты Милюкову и Терещенко, с которыми я имел возможность знакомиться, всегда носили деловой характер и содержали немало интересных и своеобразных оценок людей и событий.

Его визит пришелся как нельзя более кстати — я был рад побеседовать с ним в канун встречи с Ллойд Джорджем. Узнав о цели моей поездки, он самым подробным образом и во всех деталях изложил взгляды английских официальных деятелей на события в России, однако то, что он рассказал, отнюдь не обнадежило. Те нотки пессимизма, которые едва проглядывали в его отчетах об отношении Англии к России, теперь зазвучали в полную силу. Более того, он абсолютно не верил в успех моей миссии. Так же относился к ней и Гавронский, который провел в Лондоне немало лет и был хорошо осведомлен о здешних настроениях.

В 9 утра на следующий день мы прибыли на Даунинг-стрит, 10 и постучались в дверь небольшого дома, который ничем не отличался от прилегающих зданий. Эта коротенькая и узенькая улочка была, по сути дела, осью, вокруг которой вращалась Британская империя, а дом № 10 в то время, возможно, столь же часто упоминался в политическом мире, как сегодня Белый дом. То была официальная резиденция британских премьер-министров, где на протяжении двух веков принимались исторические решения, определявшие судьбы не только Англии, но и всего мира.

Когда мы вошли, нас встретил и проводил в кабинет премьер-министра Ф. Керр. Я оказался лицом к лицу с невысоким коренастым человеком благородной наружности; моложавое, свежее лицо под копной белоснежно-седых волос особенно оживлял взгляд маленьких, проницательных, сверкающих глаз. Он так сердечно приветствовал нас, словно мы были старыми друзьями, которые давно не виделись. Его поведение сразу же создало приятную, спокойную атмосферу, чуждую всякой формальности.

Я не могу дать дословный отчет о нашей часовой беседе, поскольку велась она через переводчика и записей при этом не делалось. Поэтому я лишь изложу суть своих высказываний и совершенно неожиданной реакции на них Ллойд Джорджа.