Читаем Россия на пороге Нового времени. (Очерки политической истории России первой трети XVI в.) полностью

Были на Руси и знающие иноземцы-лекари. Один из них, Николай Булев, пользовался особым вниманием великого князя[867]. В 1508 г. с Михаилом Глинским в Москву попали лекарь Феофил с братом, которые лечили многих детей боярских. Впрочем, для лечения ослепшего брата князя Михаила Глинского Василия в 1509 г. в Москву из Крыма должны были отпустить какого-то «великого лекаря»[868]. Врач грек Марко жил некоторое время в Москве в 10—20-х годах XVI в.[869]

Свидетельством бурного экономического подъема страны, освоения новых земель и роста народонаселения была Энергичная монастырская колонизация, проходившая в первой трети XVI в.[870]

Как известно, Василий III основал неподалеку от Переяславля Новую (Александрову) слободу, которая стала его резиденцией во время частых поездок «на потеху» и по монастырям. Неподалеку от Переяславля 15 июля 1508 г. произошло освящение Троицкой церкви, положившей начало Данилову монастырю[871]. Этот монастырь стал одним из наиболее любимых великим князем. Его основатель Даниил (1460–1540 гг.) происходил из семьи мелких землевладельцев Протасьевых, был постриженником близкого к великим князьям Пафнутьева Боровского монастыря. Тесные связи с великокняжескими фаворитами Иваном и Василием Андреевичами Челядниными позволили Даниилу добиться расположения Василия III, который неоднократно бывал в монастыре (в сентябре 1510 г., летом 1523 г., осенью 1528 г.) и щедро жаловал его льготными грамотами (грамоты 1525, 1526 гг.). Даниил же был крестным отцом обоих сыновей великого князя — Ивана и Юрия.

Многолетняя борьба за Смоленск, вызвавшая необходимость укрепить западные рубежи страны, была одной из причин, стимулировавших деятельность Герасима Болдин-ского (умер в 1554 г.). Ученик Даниила Герасим в 1528 г. в 15 км от Дорогобужа основывает Болдинский Троицкий монастырь. Герасим наряду с этим создает еще три монастырька небольших: Усекновения Иоанна Предтечи вблизи Вязьмы, Богородицкий Введенский в Брынском лесу на реке Жиздре, Рождественский Богородицкий в Сверковых лугах (в 36 км от Дорогобужа)[872].

В самом Смоленске сразу после присоединения к России в 1515 г. создается Вознесенский женский монастырь[873].

На западе от Москвы находился Старицкий удел. Здесь в начале XVI в. (после 1514 г.) князем Андреем Ивановичем в самом городе Старице основан Успенский Богородицкий монастырь[874].

На южных рубежах страны возникло несколько монастырей, главным образом во владениях служилых князей. Так, полагают, что в 1525 г. князь Иван Васильевич Белевский создал Спасо-Преображенский монастырь в Белеве. В 1515 г. старцем Давыдом (умер в 1520 г.) основана была Вознесенская пустынь в 25 км к северу-востоку от Серпухова. В первой половине XVI в. на реке Жиздре в 9 км к юго-западу от Перемышля старцем Феогностом Шаровкой (умер в 1545 г.) при содействии князя А. И. Воротынского основывается Шаровкин монастырь, ставший вотчинным монастырем князей Воротынских[875]. Неясно время возникновения Троицкого Лютикова монастыря, находившегося в 6 км к северу от Перемышля. Одним из его основателей был князь В. И. Воротынский (умер в 1553 г.)[876]. Еще до 1558 г. князья Александр и Михаил Ивановичи Одоевские создают в 2 км от Одоева Анастасов монастырь. В 8 км к юго-западу от Трубчевска одним из князей Трубецких создан Челнский монастырь[877].

Основная группа рязанских монастырей, очевидно, возникла еще до XVI в. Но в декабре 1506 г. княгиня Аграфена Рязанская дала землю в Покровскую пустынь (в 15 км от Рязани). Этот вклад связывается с созданием пустыни[878]. В 1514 г. после пожара отстроен заново основанный еще в XV в. Духов монастырь в Рязани.

В 3 км к северо-западу от Калуги в княжестве Семена Ивановича возникла Лаврентьева пустынь, на месте которой похоронен юродивый Лаврентий, умерший в 1515 г.[879]

Южные и юго-западные монастыри располагались по преимуществу или в городах, или в непосредственной близи от них. Обстановка постоянных набегов крымцев и войн с Великим княжеством Литовским заставляла задумываться о безопасности населения монастырей. А обеспечить ее тогда могли только крепкие городские стены.

Наиболее интенсивно заселялся русский Север. Именно здесь осваивались необжитые ранее территории.

На северо-западе страны протекала деятельность Нила Столбенского (умер в 1554 г.). Сам Нил — новгородский крестьянин из Жабенского погоста Деревской пятины, по-стриженник Псковского Савво-Крыпецкого монастыря. В 1515 г. он основал Серемскую пустынь, а затем в 1527 г. в 25 км к северо-востоку от нее Столбенскую (на Столбенском острове озера Селигер в 8 км к северу от Осташкова)[880]. Другой крестьянин, Никандр, из села Виделибья Псковского уезда (умер в 1584 г.), постриженник того же монастыря, основал Благовещенскую пустынь в 20 км к северо-западу от Порхова[881].

Перейти на страницу:

Все книги серии Россия на пороге Нового времени

Похожие книги

100 великих кораблей
100 великих кораблей

«В мире есть три прекрасных зрелища: скачущая лошадь, танцующая женщина и корабль, идущий под всеми парусами», – говорил Оноре де Бальзак. «Судно – единственное человеческое творение, которое удостаивается чести получить при рождении имя собственное. Кому присваивается имя собственное в этом мире? Только тому, кто имеет собственную историю жизни, то есть существу с судьбой, имеющему характер, отличающемуся ото всего другого сущего», – заметил моряк-писатель В.В. Конецкий.Неспроста с древнейших времен и до наших дней с постройкой, наименованием и эксплуатацией кораблей и судов связано много суеверий, религиозных обрядов и традиций. Да и само плавание издавна почиталось как искусство…В очередной книге серии рассказывается о самых прославленных кораблях в истории человечества.

Андрей Николаевич Золотарев , Борис Владимирович Соломонов , Никита Анатольевич Кузнецов

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука