Россия на рубеже XV-XVI столетий (Очерки социально-политической истории).

В литературе существовало мнение, что с конца XV в. начинается массовый отпуск холопов на свободу, порожденный изживанием рабства. [125]Но отпускали на свободу всех своих холопов, как правило, те феодалы, у которых не было родичей, наследников. К XVI в. численность холопов у феодалов не только не уменьшилась, но даже увеличилась. Незавершенность крестьянского закрепощения делала применение труда холопов совершенно необходимым. Их эксплуатация отличалась особой жестокостью, что вызывало учащавшиеся побеги подневольных людей. [126]Труд холопов находил все более широкое применение на растущей барской пашне. Некоторые феодалы давали своим «людям» особые наделы, тем самым как бы подготавливая слияние холопов с крестьянами в единую крепостную массу. [127]

Основную часть сельского населения на рубеже XV–XVI вв. звали крестьянами. Это наименование закрепилось за ними в тяжелые годы ордынского ига. Вопрос о категориях крестьянства в XV в. еще не вполне ясен. Долгое время господствовала точка зрения Б. Д. Грекова, считавшего, что крестьяне тогда делились на «старожильцев» (феодально-зависимых крестьян) и «новоприходцев». Старожильство, по Б. Д. Грекову, было этапом в закрепощении крестьян и определялось не количеством прожитых лет, а существом отношения крестьянина к господину. [128]В данном случае Б. Д. Греков модифицировал представления П. И. Беляева. [129]

Л. В. Черепнин показал, что источники XV в. не знают термина «новоприходцы». По его мнению, «старожильцы» — это «основное крестьянское населенно феодальных вотчин или государственных земель, противопоставляемое… крестьянам, вновь призванным феодалами в свои имения из других княжеств». Отчуждение населенных пунктов означало в первую очередь отчуждение «старожильцев». [130]Развернутый разбор взглядов Б. Д. Грекова дал Г. Е. Кочин. По Кочину, термины «старожильцы» и «пришлые» — «слова бытового, житейского языка — о крестьянах одних и тех же деревень: об издавна здесь живущих и только что поселившихся»; разница между ними «лишь в количестве льготных лет». Под этими наименованиями, по его мнению, не было никаких особых категорий крестьянства. [131]И. Я. Фроянов высказал предположение, что во время судебных процессов «старожильцами» просто назывались свидетели, долгое время проживавшие на определенной территории, и в этом качестве выступали не только крестьяне. [132]Ими могли быть и дети боярские, [133]и монастырские слуги, и посадские люди. Соображения Г. Е. Кочина и И. Я. Фроянова заслуживают серьезного внимания. Конечно, сохранившиеся правые грамоты относятся в первую очередь к земельным делам, поэтому и большинство «старожильцев» там — крестьяне. «Подвижность» населения была незначительной. Крестьяне из поколения в поколение сидели на землях отцов и дедов без всякого законодательного принуждения. Переходы, переманивание крестьян касались близлежащих районов. В этом отношении очень убедительны наблюдения Н. Н. Масленниковой над северным материалом первой половины XVI в. [134]

Преувеличивать степень закрепощенности крестьянства в XV в. нет оснований. Выделение отдельных отграниченных друг от друга (в правовом отношении) категорий крестьян — дело более позднего времени. Это, в частности, видно и на изучении так называемого серебреничества. Б. Д. Греков видел в серебрениках одну или «несколько категорий феодально-зависимых людей», попавших в зависимость в результате закабаления их «за серебро». В понятие «издельного серебра» у Грекова входила и денежная рента. По мнению Л. В. Черепнина, серебреники не составляли особой категория крестьянства. «Серебро издельное» могло быть и денежным оброком, и деньгами, розданными феодалами в долг под условием погашения его работой на барщине. «Серебро» в отдельных случаях могло означать и денежный оброк. [135]И вместе с тем «серебреник — это задолжавший крестьянин, обязанный расплатиться с землевладельцем». [136]Последнее определение, на наш взгляд, лучше всего передает суть отношений серебреничества. И. И. Смирнов и Ю. Г. Алексеев связывают «издельное серебро» с превращением крестьянина в издольщика-серебреника. Тезис о «серебре» как денежном оброке вызвал возражение Г. Е. Кочина. [137]Распространение серебреничества свидетельствовало о процессе обнищания крестьянства, о привлечении задолжавших крестьян к барщине («изделью»). Серебреничество было одним из источников складывавшегося в конце XV в. служилого холопства.