Россия перед вторым пришествием

Тихо, безлюдно; ни звука не слышно кругом;

Бор вековой позабылся таинственным сном.

Жарко лампада пред Образом Спаса горит,

Старица Ксенья во мглу, в безпредельность глядит. Видит она — лучезарный нездешний чертог;

В храмине стол установлен, стоит поперек:

Яства и чаши для званых стоят;

И со Иисусом Двенадцать за брашной сидят,

И за столом, ближе всех, одесную Его,

Видит она Николая, Царя своего!

Кроток и светел Его торжествующий Лик,

Будто Он счастье желанное сердцем постиг,

Будто открылись Его светозарным очам Тайны, незримые нашим греховным глазам,

Блещет в алмазах Его драгоценный венец;

С плеч ниспадает порфиры червленный багрец;

Светел, как солнце, державный, ликующий взор;

Ясен, как неба лазурный простор.

Падают слезы из стареньких, слепеньких глаз:

«Батюшка Царь, помолись Ты, кормилец, за нас!»

Шепчет старушка, и тихо разверзлись уста;

Слышится слово, заветное слово Христа:

«Дщерь, не печалься; Царя твоего возлюбя,

Первым поставлю Я в Царстве Святых у Себя!»

Зимняя ночь и трескучий мороз на дворе;

Ели и сосны безмолвно стоят в серебре.

Тихо, безлюдно, ни звука не слышно кругом,

Бор вековой позабылся таинственным сном.

ноября года.²¹

Дивеевская блаженная Мария Ивановна, сменившая в 1915 г. Пашу Саровскую, «в ночь с 4 на 5 июля 1918 года, т.е. в ночь мученической кончины Царской Семьи <...> страшно бушевала и кричала: «Царевен штыками! Проклятые жиды!» Неистовствовала страшно, и только потом выяснилось, о чем она кричала»²².

М. К. Дитерихс свидетельствует (1922): «В числе документов, найденных в комнатах, занимавшихся Царской Семьей в доме Ипатьева, оказался между прочим, маленький, разорванный на кусочки листок разграфленной синими линиями бумаги, как бы вырванный из тетради, на котором имеется запись черными чернилами и карандашом. Почерк, коим сделана запись, как будто напоминает почерк покойного Бывшего Государя Императора Николая Александровича. Содержание записи, представившееся возможным разобрать, следующее:

«...расхищают казну и иноплеменники господствуют. — В бедах отчизны они думают о себе... Чтобы скоро водворилась тишина и благоденствие... насильственное пострижение, тяжелую смерть... Вот, что называется «нет ни праведному венца, ни грешному конца». Что за времена: всякий творит что хочет. Вот картина настоящего. В народе разврат, Царский Престол колеблется и своим падением грозит сокрушить надолго, может быть, навсегда могущество и славу русских. На стеклах не легкие узоры, а целые льдины...»

Размер пропуска между словами «благоденствие» и «насильственное» мог бы позволить вставить слова: «в России (или отчизне), Я готов принять». Если в записи были именно эти слова, или соответственные им, то, приняв во внимание сходство почерка, можно было бы сказать с уверенностью, что запись сделана бывшим Царем. Но кому бы они ни принадлежали, автор ее вполне соответственно текущему моменту определяет сущность импульсов, руководивших людьми, и с большой прозорливостью предуказывает последствия господства «иноплеменников» и сосредоточения помыслов только «о себе».

Запись, судя по отрывочному содержанию, сделана скорее в период непосредственно предшествовавший революции, т. е. в период последней напряженной борьбы между общественным политическим настроением, руководимым в то время, как казалось, Государственной думой, и Царским Селом»²³.

Вскоре после вынужденного отречения Николая II Императрица, указав на распятие Иисуса Христа, сказала: «Наши страдания — ничто. Смотрите на страдания Спасителя, как Он страдал за нас. Если только это нужно для России, Мы готовы жертвовать и жизнью, и всем»²⁴.

11. «Не прикасайся к помазанным Моим» * (Духовный смысл цареубийства)

«Если будете бояться Господа и служить Ему, и слушать гласа Его, и не станете противиться повелениям Господа, то будете и вы и царь ваш, который царствует над вами, ходить вслед Господа, Бога нашего. <...> Если же вы будете делать зло, то и вы и царь ваш погибнете» (1 Цар. 12; 14, 25).

А.И. Введенский (1900): «В судьбе Царей воздаяние за жизнь подданных и наоборот»'.

Смысл жертвы, о которой им было открыто, хорошо понимали сами Царственные Мученики.

Государь Николай II: «Быть может, необходима искупительная жертва для спасения России: я буду этой жертвой — да свершится воля Божия!» ²

Л.А.Тихомиров (20.5 и 22.8.1905): «Ах как мне жаль этого несчастного Царя! Какая-то искупительная жертва за грехи поколений. Но Россия не может не желать жить, а ей грозит гибель, она прямо находится в гибели, и Царь безсилен ее спасти, безсилен сделать то, что могло бы спасти его и Россию! Что ни сделает, губит и ее и его самого. И что мы, простые русские, как я, например, можем сделать? Ничего ровно... Сиди и жди, пока погибнешь! <...> Впереди скопляется какой-то непроглядный мрак. Монархия идет к гибели, а без монархии у нас лет 10 неизбежна резня. Прямо ужасное положение. Вот она — Ходынка-то!⁷⁸ Наступает исполнение предвещания» («Красный архив». 1930. №2. С. 71, 73).