О том, как прошла встреча Мэтлока с Горбачевым, рассказывает уже Черняев в своей дневниковой записи, датированной 21 июня 1991 года:
«Вдруг уже часов в 8 вечера опять названивают из посольства США. Мэтлок просит немедленной аудиенции у президента: срочное, секретное сообщение от Буша. Мне как раз в этот момент позвонил М. С. Я ему сказал. Он: «Давай!» Я помчался в Кремль. Спрашиваю у М. С.― мне присутствовать? «Обязательно»… Вошел Мэтлок. Лица не нем нет. М. С. начал с похвал послу, сожалений, что он уезжает, стал ему говорить всякие добрые слова: что он хорошо, честно работал, был настоящим партнером, много помог в этот сложнейший период отношений, «очень ценим вашу деятельность» и т. д. Мэтлок стоял, перебирая ногами: не терпелось выложить, с чем пришел. А пришел вот с чем. Господин президент, я получил только что личную закрытую шифровку от своего президента. Он велел мне тут же встретиться с вами и передать: американские службы располагают информацией, что завтра (т. е. сегодня, 21.VI) будет предпринята попытка отстранить вас от власти. Президент считает своим долгом предупредить вас». М. С. засмеялся. (Я ― тоже!) Мэтлок смутился: мол, глупость принес на такой верх. Стал извиняться: «я не мог не выполнить поручение своего президента, хотя сказал ему (каким способом, интересно), что у меня в Москве таких сведений нет и вряд ли это правда». М. С: «Это невероятно на все 1000 %. Но я ценю, что Джордж сообщает мне о своей тревоге. Раз поступила такая информация, долг друга ― предупредить. Успокойте его. Но повторяю: в этом его сообщении я вижу подтверждение настоящих наших отношений. Значит, действительно мы далеко ушли вперед во взаимном доверии. Это очень ценно». Говорил он по — доброму, но с внутренней иронией, как бы уверенный в том, что все это чепуха»
Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С. 156–157.
Однако этим дело не кончилось.
«Страхи продолжались,
― свидетельствует Черняев.―
Ночью стал названивать Горбачеву Буш. Из приемной меня спрашивают: что делать? Я: «Соединяйте». Но М. С. гулял с Р. М. (было около 12–ти). Вернувшись, велел связаться с Белым домом. Теперь уже Буш был «занят»… и, видно, отчаявшись соединиться с другой «сверхдержавой» на информационном уровне конца XX века, послал депешу. Она пришла рано утром»
Наконец, в канун событий 19―21 августа Буш снова предупреждает Горбачева о возможном перевороте (ЛукьяновА.И. Переворот мнимый и настоящий. С. 1).
Такая спазматическая активность американских политиков нуждается, конечно, в объяснении. Может показаться, что все тут предельно ясно: добрый Джордж, встревоженный за судьбу дорогого друга Майкла, предупреждает его о грозящей опасности, демонстрируя свое участливое к нему отношение. Майкл хочет этому верить, но в душе у него, вероятно, поселился червь сомнения. Вот почему Черняев уловил в голосе М.С. нотки внутренней иронии в разговоре с Мэтлоком, вполне понятной, если учесть, что Горбачев уже тогда подозревал американцев в двуличии, находя подтверждения своим догадкам об их сотрудничестве с Ельциным (Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника… С. 151).
Предупреждая Горбачева о замышляемом отстранении его от власти, американцы тем самым стремились, по — видимому, создать себе алиби, как бы заявляя заранее, что ко всем возможным попыткам подобного отстранения они не имеют никакого отношения. Здесь, похоже, проглядывает элемент игры. Заметен он и в поведении Мэтлока.
По А. Ф. Добрынину, президент США Буш поручил Мэтлоку встретиться с Горбачевым после того, как он получил от посла сверхсрочную телеграмму, в которой со ссылкой на мэра Москвы Попова говорилось о подготовке путча против советского президента (Добрынин А. Ф. Сугубо доверительно… С. 673). Следовательно, Мэтлок, находясь в Москве, располагал сведениями об этом путче. Но в разговоре с Горбачевым он заявил, что не имеет подобных сведений, о чем уведомил президента Буша. «Каким способом, интересно»,― отметил про себя присутствующий при разговоре Черняев, уловив неискренность американского посла (Черняев А. С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С. 157). Мэтлок, на наш взгляд, играл. И это, вероятно, было отражением общей игры Вашингтона с Горбачевым. Ее кульминацией, как нам представляется, стали августовские события.
Весьма правдоподобно предположение В. С. Широнина: