Россия. Погружение в бездну

в том самом кабинете Михаила Сергеевича, где бывал много раз, и удивляюсь перемене. Пространство, окружающее президента, оказалось вдруг гулким, бесхозным и пустым, как покинутый дом. Нет той напряженности в воздухе, той «государственной энергетики», что составляет главную притягательность власти для людей, зараженных политикой. Всматриваюсь в лицо хозяина кабинета. Как оно изменилось! Исчезла самоуверенность, артистичность. Ушло обаяние ― та скрытая демоническая веселость, что пряталась раньше за каждой фразой, создавая второй план разговора и подавляя в собеседнике способность возражать. Все через силу. Взгляд с поволокой. «Он больше не президент»,― подумал я»

Лужков Ю. М. Мы дети твои, Москва. С. 185

Власть, действительно, перешла из рук Горбачева к Ельцину (Шебаршин Л. В. Из жизни начальника разведки. С. 109), а вместе с ней и инициатива, и лидерство по части государственного и общественного «реформирования». Смену караула в коридорах власти символизировали переезд Ельцина из Белого дома в Кремль (Коржаков А.В. Борис Ельцин: от рассвета до заката. С. 115) и поднятие над Кремлем Российского флага (Ельцин Б. Н. Записки президента. С. 64). Звезда Горбачева — правителя закатилась.

Однако осторожные американцы на всякий случай позволили ему еще немного «побарахтаться» во власти, чтобы посмотреть, как поведет себя Ельцин ― человек, зависимый от Бахуса, и потому в политике импульсивный и порой непредсказуемый.

«Судя по информации из Вашингтона,

― сообщает Л. В. Шебаршин,―

американцы еще не списали окончательно Михаила Сергеевича. Они рассчитывают, что в комбинации с лидерами бывших республик Горбачев некоторое время сможет сдерживать «великодержавные притязания» Ельцина»

Шебаршин Л. В. Из жизни начальника разведки. С. 129

Под «великодержавными притязаниями» Ельцина следует, вероятно, понимать возможные притязания Москвы на исконно русские территории, которые по сумасбродной причуде советских правителей оказались в составе других республик и на которые Россия, по разумению американцев, не должна претендовать при распаде СССР и его территориальном разделе.

Вряд ли по — другому можно истолковать «великодержавные притязания Ельцина», вызывающие беспокойство у американской стороны. Российский президент не являлся даже государственником, а тем более ― великодержавником. Он развалил не только Советский Союз, но и привел в «студенистое» состояние российскую государственность, предлагая субъектам РФ брать столько суверенитета, сколько они способны проглотить.

Эта политика суверенизации субъектов Российской Федерации, чрезвычайно опасная с точки зрения целостности России, соответствовала видам американцев. Л. В. Шебаршин, опираясь на оперативные данные осени 1991 года, пишет:

«Наш осведомленный источник предупреждает, что в ЦРУ очень решительно настроены в пользу дробления России на составные, слабо связанные конфедеративными узами части. Видимо, усилия будут сосредоточены на Татарии, где растут сепаратистские настроения»

Там же

(Вероятно, со временем станет ясно, случайно или нет Ельцин призывал субъекты Федерации брать у федерального Центра суверенные права, сколько на то хватит сил, именно в Татарии)