Россия при смерти? Прямые и явные угрозы

За последние 17 лет произошли повреждение и частичная деструкция структур мышления значительной части работников управления и органов власти России. Мы переживаем кризис когнитивной структуры управления — всей системы средств познания, объяснения и доказательства, которые применяются при выработке решений. Это не могло не вызвать и кризиса сообщества управленцев. Ведь оно, как и любое профессиональное сообщество, соединяется не административными узами, а общим инструментарием. Масштабы деформации когнитивной структуры таковы, что на деле надо констатировать распад сообщества. Разумеется, работники управления — умные и образованные люди, они часто произносят разумные речи, но эти «атомы разума» не соединяются в систему, что и говорит о распаде сообщества.

Глубокая деградация произошла в ходе реформы в системе тех информационных каналов, которые соединяют власть с обществом и граждан в нацию. Информационное пространство определяет эффективность «знания власти». Народы и сложились из племен благодаря тому, что государство организовало «сгустки» информационных связей. Позже для сплочения народов и наций огромное значение приобрело печатное слово. Оно создало матрицу для формирования гражданских наций — общенациональную печать. Эта роль не утрачена печатью и при господстве телевидения. Телевидение действует скорее как фактор, изолирующий людей, а чтение печатного текста обладает способностью порождать мысленный диалог.

Центральная газета, одновременно дающая во все уголки страны важные для всех сообщения, порождала ощущение национальной общности и тем самым глубинное горизонтальное чувство товарищества, которое и есть сопричастность народу. Газета задавала национальную повестку дня и потому стала одной из систем, которые непосредственно воспроизводят народ и общество. Организовать и держать такую систему может только государство с его почтовым ведомством.

В советское время десяток «центральных» газет одновременно задавал всему населению общий понятийный язык и канву для осмысления реальности. Выполнение этой функции советской печати страдало рядом недостатков, но несомненно, что все ее читатели соединялись полученной информацией.

В ходе реформы система печати была ликвидирована таким образом, что сразу была подавлена ее соединяющая функция. «Центральные» газеты перестали существовать. Появилось множество газет, в совокупности создающих хаос и подрывающих общую систему мировоззренческих координат. Но даже и такое печатное слово перестало достигать большинства граждан. В 1990 г. 1 тысяча жителей РСФСР ежедневно получала 700 экземпляров газет, а сейчас в РФ 117–120, то есть в 6 раз меньше. Общество резко разделено на две части — меньшинство, читающее газеты, и большинство, газет не читающее. Информационное пространство, покрываемое печатным словом, разорвано. Это — важное разделение. Многие категории сигналов власти не проходят в общество — ликвидированы необходимые для них каналы. Социодинамика знания власти деформирована.

Конечно, в 90-е годы государственная власть обрекла реформу на провал прежде всего из-за принципиального выбора такого вектора изменений, который кардинально противоречил базовым интересам и ценностям большинства населения страны. Однако немаловажным условием, усугубившим кризис, было и нарастающее незнание власти, последовательное «отключение» тех источников знания, которые предупреждали о недопустимости тех или иных шагов, предпринимаемых властью. Избежав такого глубокого разрыва с системой знания, режим Ельцина мог избежать ряда важных ошибок, которые не были необходимы даже для достижения целей, поставленных ошибочной доктриной.

Например, не был необходимым тот раскол общества, который произошел при перестройке административных норм в сфере недвижимости. Когда говорят об обеднении, обычно внимание концентрируется на расслоении народа по доходам и уровню потребления. Однако на деле социальный апартеид создается множеством разных способов. Так, в начале реформ в РФ была учреждена частная собственность и рынок недвижимости. Соответствующей правовой защиты имущественных прав создано не было, и возник хаос, от которого понесла ущерб значительная часть населения. Затем были созданы ведомства государственной регистрации недвижимости (строений и земельных участков) и введены новые, очень сложные правила регистрации. Возможность понять эти правила и действовать в соответствии с ними сразу стала фильтром, разделившим население примерно на две равные части — тех, кто получал доступ к легальной недвижимости, и тех, кто этого доступа лишался.