Россия: прорыв на Восток. Политические интересы в Средней Азии

Другим важным типом земельной аренды был вакуф, согласно которому земли принадлежали религиозному или благотворительному учреждению. Эти земли либо использовались целиком на благотворительные цели без выплаты налогов, либо жертвовались частными лицами, часто с намерением избежать налогов. Эта вторая разновидность вакуфа основывалась фактически на соглашении между религиозным учреждением и владельцем земли, которое позволяло пользоваться землей взамен жертвования определенной суммы денег. Между двумя этими видами вакуфа существовали другие формы землевладения, например когда религиозное учреждение получало лишь часть дохода от земельного участка или, как альтернатива, вакуфная земля возвращалась детям жертвователя после его смерти. Далее владелец земли мог построить на ней мечеть, объявить своих потомков попечителями, и это позволяло им претендовать на землю в своих интересах. Вакуфная система земельной аренды создавала условия для злоупотреблений, а духовенство препятствовало правителю ее контролировать. У туркменов любой излишек земли, принадлежащий семьям либо деревням, мог быть предоставлен в качестве земельной каранды (издольная аренда), доходы от которой поступали на нужды общины.

Без доступа к воде владение земельной собственностью было бессмысленным. Подобная реальность сформировала тесную связь между арендой земли и правами на воду. Вода рассматривалась как Божий дар, которым нельзя владеть или контролировать частным лицам. Поэтому распределение воды по полям осуществлялось на уровне деревенской общины контролером воды (по-таджикски и узбекски: мираб), за которым, в свою очередь, следил старейшина (аксакал), выбиравшийся деревнями, которые пользовались основным каналом. Если размер ирригационной сети требовал двух или более старейшин для присмотра, один старейшина назначался главным и брал на себя ответственность за всю систему, а также за чистку и содержание каналов.

Претензии земледельца на какую-нибудь пустошь были ограничены числом бычьих упряжек, которыми он владел. Быками измерялась земельная площадь, поскольку количество, которое одна упряжка быков может обработать, например, на территории Бухары, обычно равнялась 50 танапам (или около 37 акров). Старейшины решали, какую из неиспользуемых земель следует отдать под обработку, и затем объявляли в деревнях или поселениях, что все, кто желал получить землю, должны явиться в определенное место со своими упряжками быков. Земля делилась на такое количество участков, сколько имелось в наличии упряжек. Все участки были равны по площади. Распределение участков совершалось посредством жребия. Владельцам нескольких упряжек выделялись соседние участки. Их называли cheks.

Старейшины подавали воду на отдельные участки по очереди, чтобы каждый получал по справедливости свою долю. Если участок земли обрабатывали, или он был окружен стеной, или на нем построили дом, то этот участок становился частной собственностью. Если участок находился под паром, то собственнику приходилось содержать в порядке канал, ведущий к этому участку, и к тому же он был обязан посылать упряжку быков на общие работы. Старейшина сам решал, сколько воды направлять в канал, ведущий к индивидуальному участку земледельца. Имелась меры воды, которую называли qulaq, но она определялась на глаз. Теоретически воду подавали всем равномерно; например, те, кто владел участками в начале канала, не имели права пользоваться водой больше, чем положено, чтобы не пострадали те, чьи участки располагались дальше вдоль канала. На практике своевременная взятка обеспечивала дополнительную подачу воды. Такая ситуация явно устраивала зажиточного земледельца. Кроме того, собственники земли в начале каналов часто отводили воды больше, чем положено для выращивания риса.

После того как русские объявили всю землю в Средней Азии государственной собственностью, какой она уже была согласно местному обычаю, они предприняли дальнейшие действия. Постановили, что все занятые или обрабатываемые земли принадлежат лицам, которые на них работали. Этот декрет, преобразующий многих арендаторов и издольщиков в собственников, расценивался в качестве «одной из наиболее прогрессивных мер, принятых колониальным режимом».

Скотоводство уступает земледелию