Россия против Наполеона: борьба за Европу, 1807-1814

Он выдвинулся быстро и тайно, за один день пройдя 85 км, и напал на Кассель ранним утром 29 сентября. Комбинация неожиданности, отваги, блефа и осведомленности французов о своей сильной непопулярности среди местного населения привела к тому, что король Жером Бонапарт бежал, его столица пала, а нападавшим достались крупные арсеналы и военная добыча в размере 79 тыс. талеров. А.И. Чернышев не был пиратом: он раздал 15 тыс. талеров своим бойцам, а остальное (перед тем как покинуть город) отправил Ф.Ф. Винцингероде. В его дневнике говорится, что, если бы он обнаружил в городе достаточное количество оружия, то вооружил бы добровольцев из числа гражданского населения и попытался удержаться в Касселе до подхода основных сил. Рейд А.И. Чернышева был эффектной операцией, а отвага и лидерские качества его организатора снова оказались на виду. С другой стороны, в отличие от предыдущих операций, когда его рейды имели важное стратегическое значение, не вполне понятно, что дало союзникам временное овладение Касселем в осеннюю кампанию 1813 г. Что действительно было важно с точки зрения ослабления позиций Наполеона в Западной Германии, так это секретные переговоры, которые К.В.Л. Меттерних вел с государствами Рейнского союза и которые должны были вот-вот окончиться присоединением Баварии к коалиции. Однако самым существенным было то, что совсем скоро должно произойти Лейпцигское сражение, которому предстояло решить судьбу Германии, а возможно, и всей Европы. В отличие от М.И. Платова и других командиров партизанских отрядов в Саксонии, А.И. Чернышев не ослабил основные силы наполеоновской армии, оттянув на себя часть французских войск или нарушив их снабжение. На этот раз он стал главным действующим лицом блестящей, но в значительной мере второстепенной по своему значению операции[736].

Тем временем армия Л.Л. Беннигсена двигалась в сторону Богемии. В ее рядах находился молодой офицер ополчения по имени Андрей Раевский. Так как Раевский был ополченцем, его взгляд несколько отличался от того, что писали офицеры регулярных войск. В его мемуарах воспевается самопожертвование дворян, которые добровольно оставили свой дом и семьи, зачастую не успев насладиться мирной жизнью после многих лет служения государству. Преисполненный чувства гордости от того, что сливки местного дворянства приносят себя в жертву ради любви к родине, Раевский ни слова не говорит об ополченцах-крестьянах, находившихся под их командованием. В этом отношении можно отметить яркий контраст между мемуарами Раевского и дневником Александра Чичерина, в котором содержатся проникнутые нежностью и гуманным отношением замечания в адрес рядовых лейб-гвардии Семеновского полка.

Мемуары Раевского по большей части представляют собой типичный образец того, что писали русские офицеры, прошедшие долгий путь через Польшу и Силезию в Богемию. Он противопоставлял запустение и нищету, царившие в Польше, богатству и опрятности жителей Силезии. Поляки были не только беднее и менее опрятны, но и гораздо более скупы и менее приветливы, чем немцы по отношению к российской армии. Как и многие люди его круга, Раевский упивался чувством могущества, авторитета и великодушия России. Он гордился тем, что русские не просто одержали победу над Наполеоном, но и освобождали Европу от его ига. В некотором роде эти мемуары представляют собой и литературное произведение с рассказом о путешествиях. Так, например, он вспоминал, что при Лейтмеритце ополчение наткнулось на обоз основных сил российской армии: «Длинный ряд повозок, бесчисленное множество лошадей, повсюду дымящиеся огни, Башкиры и Калмыки, которые толпятся вокруг оных, привели мне на память дикие племена, кочующие в степях Урала и на берегах бурного Енисея»[737].

При Лейтмеритце Л.Л. Беннигсен получил от Александра I приказы, касавшиеся грядущей кампании. Главная его задача состояла в том, чтобы защитить базы и коммуникации основной армии коалиции в Богемии. В случае вторжения Наполеона в данный регион, Беннигсен должен был отступить и занять прочные оборонительные позиции за рекой Эгер. Если же французы, напротив, двинули бы свои против основной армии коалиции, Л.Л. Беннигсену следовало двигаться по Теплицкой дороге в тыл неприятеля. 30 сентября войска генерала Д.С. Дохтурова прибыли в Теплицкую долину и начали занимать бывшие бивуаки Богемской армии. Лейпцигская операция должна была вот-вот стартовать[738].