Россия против Наполеона: борьба за Европу, 1807-1814

Эти два молодых человека сильно отличались друг от друга. К.В. Нессельроде был родом из знатной семьи, проживавшей на территории Рейнланда. Карьера его отца на службе электора Палатина закончилась драматическим образом, когда электор не разделил страстного увлечения своей жены молодым графом Вильгельмом. По окончании службы у королей Франции и Пруссии Вильгельм фон Нессельроде служил российским посланником в Португалии, где и родился его сын Карл, крещенный в англиканской церкви английской дипломатической миссии в Лиссабоне. До своего совершеннолетия К.В. Нессельроде ни разу подолгу не жил в России, но его последующая женитьба на дочери министра финансов Д.А. Гурьева укрепила его положение в петербургском обществе. Нессельроде был спокойным, тактичным человеком, временами даже имел обыкновение держаться в тени. Эти его качества не позволили некоторым наблюдателям заметить его выдающийся ум, утонченность и решительность.

Никто и никогда не называл А.И. Чернышева скромным. Напротив, он умел гениально себя подать. Чернышев был выходцем из русской знати. Его дядя А.Д. Ланской был одним из любовников Екатерины II. А.И. Чернышев впервые привлек к себе внимание императора Александра на балу, который был дан князем А.Б. Куракиным в честь коронации царя в 1801 г. Самообладание, остроумие и самоуверенность 15-летнего Чернышева тотчас поразили императора и стали причиной того, что он был избран в число императорских пажей. Это было хорошим стартом для карьеры элегантного и привлекательного молодого человека, блиставшего в обществе и всегда любившего быть в центре внимания. Чернышев как-то писал своему приятелю-офицеру, что «он был полон того благородного честолюбия, обязывающего всякого, кто его ощущает, сделать так, чтобы о нем услышали». Это, безусловно, являлось чертами его автопортрета. Однако честолюбие и светский лоск были отнюдь не единственными качествами, присущими Чернышеву: он был человеком выдающегося ума, храбрости и твердости. Хотя он являлся великолепным солдатом, его мировоззрение, как и у многих других образованных офицеров, происходивших из знатных семей, не ограничивалось узкими рамками военного мира. Подобно Нессельроде, который в своих докладах порой затрагивал проблемы большой стратегии, Чернышев также был прекрасно осведомлен о политической составляющей наполеоновских войн[129].

Вместе эти двое молодых людей руководили шпионской сетью в Париже. Им помогало то, что они сходились во взглядах относительно намерений французов и крепко сдружились. В целом, как и следовало ожидать, источники Нессельроде находились в дипломатической среде, а Чернышева — в военной, однако нередко их пути пересекались. Нессельроде, например, раздобыл сведения о военных ресурсах герцогства Варшавского. Он потратил немалую сумму на приобретение секретных документов, заплатив за некоторые из них по 3–4 тыс. франков. Как выяснилось, сведения эти поставляли действовавший французский министр полиции Жозеф Фуше и бывший министр иностранных дел Шарль-Морис де Талейран, однако Нессельроде — весьма благоразумно — в своих донесениях не упоминает об участии в этом каких-либо иных лиц и о порядке передачи денег в обмен на документы.

Информация, которую он получал за деньги или иными способами, касалась самых различных тем. В одном донесении, например, речь шла об эксцентричности Наполеона, его привычном режиме питания и усиливавшейся забывчивости в период его пребывания во дворце Рамбуйе. Учитывая то, в какой мере сохранение империи Наполеона и судьба Европы зависели от жизни и здоровья одного человека, эти доклады представляли определенную ценность. Нессельроде умолял Сперанского следить за тем, чтобы эти материалы попадали исключительно к нему и Александру, а упоминание о них не выходило за пределы этого круга. Подобные детали о поведении Наполеона носили столь личный характер, что любая утечка информации привела бы к тому, что ее источник был бы немедленно раскрыт. Нессельроде обратился с аналогичной просьбой соблюдать полнейшую секретность в отношении другого приобретенного им документа, в котором раскрывались детали разведывательной деятельности противника на западных рубежах Российской империи и назывались имена многих агентов. Он добавлял, что источник, из которого он получил данный документ, представляет чрезвычайную важность и при условии соблюдения мер безопасности может и в будущем поставлять подобного рода сведения. Ключевым моментом здесь было то, что российская контрразведка должна была вести наблюдение за упомянутыми лицами, но арест их должен был произведен таким образом, чтобы ни в коем случае не раскрыть источник информации[130].