Россия против России. Гражданская война не закончилась

«Россия обязывается немедленно заключить мир с Украинской Народной Республикой и признать мирный договор между этим государством и державами Четверного союза. Территория Украины незамедлительно очищается от русских войск и русской Красной гвардии».

3 марта 1918 года, поставив свою подпись под мирным договором, Сокольников заметил:

– Мы ни на минуту не сомневаемся, что это торжество империализма и милитаризма над международной пролетарской революцией окажется временным и преходящим.

Россия утратила территории с населением в пятьдесят шесть миллионов человек, четверть всех железных дорог, три четверти черной металлургии, девяносто процентов добычи каменного угля, треть текстильной промышленности.

Советская делегация подписала договор с Четверным союзом. Но удастся ли его ратифицировать? Все висело на волоске. Ждали прихода немцев. 3 марта немецкая авиация совершила налет на Петроград. Одна бомба разорвалась неподалеку от Таврического сада. В Петрограде началась паника. Столицу перенесли в Москву.

Ночью 10 марта 1918 года специальный поезд № 4001 отошел от станции Цветочный пост – он увозил в Москву советское правительство. Разместились в Кремле, который представлял собой печальное зрелище.

«Часть зданий значительно пострадала еще в дни Октябрьских боев, – вспоминал комендант Кремля Павел Дмитриевич Мальков, член Центрального комитета Балтийского флота. – Во дворе Арсенала уродливо громоздились груды битого кирпича, стекла, всякой дряни. Верхний этаж огромных казарм, тянувшихся чуть ли не от Троицких ворот почти до самого подъезда Совнаркома, выгорел, и его окна зияли черными провалами.

На улицах была несусветная грязь. Весна стояла в 1918 году ранняя. Уже в конце марта было по-апрельски тепло, и по улицам Кремля разливались настоящие озера талой воды, побуревшей от грязи и мусора. На обширном плацу, раскинувшемся между колокольней Ивана Великого и Спасскими воротами, образовалось такое болото, что не проберешься ни пешком, ни вплавь».

12 марта 1918 года управляющий делами Совета народных комиссаров Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич подписал извещение:

«Всем СОВДЕПАМ, всем, всем, всем.

Правительство Федеративной Советской Республики, Совет народных комиссаров и высший орган власти в стране, Центральный исполнительный комитет Советов рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов прибыли в Москву. Адрес для сношений: Москва, Кремль, СОВНАРКОМ или ЦИКСОВДЕП».

Делегаты VII съезда партии большевиков, экстренно собранного 6 марта 1918 года, полного текста мирного договора не видели. Видимо, не сознавали масштаба потерь. Ленин требовал от делегатов съезда не рассказывать о содержании договора о мире, чтобы сохранить «военную тайну».

14 марта созвали чрезвычайный IV съезд Советов – высший орган государственной власти. Итоги голосования: 785 голосов за ратификацию мира, 261 против, 215 воздержались. Левые эсеры проголосовали против ратификации. Наркомы от партии левых эсеров в знак протеста вышли из правительства.

Заключение мира и восстановление дипломатических отношений с Германией означало признание власти большевиков де-юре, что имело для них большое значение. 27 августа подписали с немцами дополнительные секретные соглашения к Брест-Литовскому договору. Россия обязалась еще и выплатить Германии контрибуцию – шесть миллиардов марок. Успели отправить 93 542 тонны золота.

Осенью 1918 года кайзеровская Германия рухнула, и больше платить не пришлось. 13 ноября Москва с удовольствием аннулировала Брест-Литовский мирный договор. Но получить назад русское золото не удалось.

Однако же главным последствием Брестского мира стала вовсе не потеря золота. А массовое возмущение, в первую очередь русского кадрового офицерства, которое восприняло мир с главным врагом, Германией, как позор и предательство. И восстало против большевиков.

Федор Августович Степун, писатель и философ, в Первую мировую служил в армии и был тяжело ранен на Рижском фронте; летом 1917 года он стал начальником политического управления в Военном министерстве. Он вспоминал те дни:

«Чем дальше развертывалась революция, тем неприемлемее становилась она для офицерства. Брестский мир, кровавым бичом хлестнувший по опозоренному лицу всей России, больше всего, с чисто психологической точки зрения, ударил, конечно, по рядовому офицерству… Все это делает вполне понятным, почему честное и уважающее себя офицерство психологически должно было с головою уйти в Белое движение».

Мир породил войну. Вспыхнула Гражданская война.

Часть вторая Брат на брата

Москва. 6 июля. Мятеж

ЦК партии правых эсеров после Брестского мира заявил, что «правительство народных комиссаров предало демократическую Россию, революцию, Интернационал, и оно должно быть и будет низвергнуто… Партия социалистов-революционеров приложит все усилия к тому, чтобы положить предел властвованию большевиков».