Россия распятая

Мы сегодня безошибочно можем отличить русскую икону от византийской. Великая славянская духовность, неповторимая «самость» нашего племени явили миру нетленную красоту великорусской иконы. Любовь и творческая мощь русской народной души поражают нас в иконе глубиною духовного образа, богатством и изысканностью гармонии цветосочетаний, неожиданностью красоты силуэта и линии, всегда по-новому выражающих нерушимые догматы веры. Для нас, русских, очень важно решение Стоглавого Собора при Иване Грозном, который предписывал всем иконописцам следовать традициям великого Андрея Рублева.

Икона воплощает Иисуса Христа, сына Божия, в человеческом образе, но она дает этот образ не как приземленный и бытовой, а как образ идеи плоти, очищенной от всего бренного, суетного и материального. При этом еще с евангелиста Луки особое внимание уделялось иконографии, то есть сходству Богородицы, Христа и Апостолов с первообразами.

Древнее церковное предание свидетельствует, что Христос был высокого роста, ходил с чуть наклоненной вперед головой, имел голубые глаза, русые волосы и бороду. Лик его был настолько прекрасен, что нельзя было на него смотреть без восторженного трепета. Современные научные исследования, связанные со всемирно известной туринской плащаницей, подтвердили сходство образа Христа Спасителя с традиционным изображением на православных иконах. Ученые ХХ века определили даже группу крови Христа и обнаружили на древней ткани следы бессмертного пота, свидетельствующего о глубоком физическом страдании Распятого.

Когда пала великая Византия, в далекой Московии возгоралась все сильнее и сильнее свеча древнего благочестия и веры. При общем единстве особенно важно подчеркнуть неповторимую индивидуальность новгородского, ростово-суздальского, ярославского, строгановского и столичного московского иконописания. Реформы Петра способствовали вытеснению традиций древнего благочестия великорусской иконы католической живописью европейского Возрождения. Икона вынуждена была отступить в русскую провинцию, где сохраняется подлинное иконописание, называемое многими философами «умозрением в красках». Возвращением к древней традиции иконописания отмечен рубеж XIX и ХХ веков, когда создавался так называемый «новорусский стиль», остановленный завоеванием России большевиками. Великий поиск возвращения к древнерусскому, точнее православному, мышлению в архитектуре был заклеймен многими как «псевдорусский», с чем никак нельзя согласиться. Новорусский стиль – это проявление русского национального возрождения. И мы можем только скорбеть сегодня, что он был задушен в своем светоносном младенчестве. Сколько уничтожено дивных по архитектуре храмов, ансамблей древних городов – взорваны, затоплены, разобраны на кирпичи, превращены в щебень. Многие специалисты считают, что Россия обладала несколькими миллиардами икон… Сколько из них было сожжено, продано и расхищено! Я, как и многие из нас, был свидетелем варварства и атеистического глумления «верного ленинца» Хрущева. Сколько вреда и неисчислимых утрат мы понесли во времена его яростной богоборческой деятельности!… Я помню, как последовательно проводилась политика уничтожения русской культуры, в особенности во всем, что было связано с православием. Я видел, как иконостасы пилились на дрова. Иконами заколачивались окна складов, в которые были превращены церкви; школьники собирали на металлолом дивные оклады икон, литье древних крестов и медных икон. Зная, сколько всего уничтожено, можно лишь удивляться неисчерпаемому богатству России и щедрости ее художественного гения, когда и по сей день видишь, хоть и убывающий, но по-прежнему могучий поток духовных сокровищ русского православного мира.

ФЛОРИНСКИЙ

Не так давно довелось мне беседовать с писателем– сибиряком – образованнейшим человеком, – и я спросил его: «Что ты знаешь о знаменитом своем земляке Флоринском?» Он призадумался. Потом, вспыхнув глазами, ответил: «По-моему, он основал Томский университет. Угадал?»

Да, мой талантливый друг действительно образованный человек. К кому бы я до сих пор ни обращался, все, словно сговорившись, вспоминали Флоренского: «Ну как же, как же не знать! Священник. Философ. Богослов. Сослан был на Соловки». И невдомек многим и многим, какая громада ума и таланта, какая удивительная любовь к России кроется за этой неведомой им фамилией Флоринский. И думаю я с тоской и удивлением: сколько же понадобилось усилий тем, кто ставил своею целью привить русским историческое беспамятство, отринув «проклятое прошлое», чтобы многие великие имена канули во мрак забвения…

Конечно, если был в России такой гений всемирного размаха, как Михайла Васильевич Ломоносов, каково потом кому-либо дотянуться до него – или оспаривать у него право на память и любовь потомков?