Россия - Швеция. История военных конфликтов. 1142-1809 годы

В описании Ниеншанца говорилось, что крепость слишком далеко выдвинута на мыс и этим ослаблена, городские же укрепления не совершенны и принесут больше вреда, чем пользы для обороны крепости. Дальберг настаивал на переносе всего города внутрь новых укреплений, запланированных на левом берегу Охты[361]. Король поддержал все предложения Дальберга по Ниеншанцу, однако, из-за нехватки средств, фортификационные работы, по-прежнему велись крайне медленно.

Уже уходя с поста генерал-квартирмейстера в 1695 году, Дальберг передал королю памятную записку, где подчеркивал огромное значение крепостей на Неве и особенно Ниеншанца для обороны восточных рубежей королевства. В ней говорилось: "Когда речь идет об укреплениях Ниеншанца нельзя терять ни минуты, так как в его современном состоянии он не выдержит и суточной осады". Частично меры были приняты только в царствование Карла XII[362].

Совершенствовалось и пехотное оружие. На вооружение был принят мушкет образца 1696 года, дополненный байонетом — новым видом холодного оружия, представляющего собой лезвие, присоединенное к стволу[363]. Подобное применялось и ранее, однако, теперь трубка в основании лезвия не вставлялась, как ранее в ствол, а навинчивалась на него, что позволяло использовать мушкет по прямому назначению, как огнестрельное оружие, но и в качестве колющего. Таким образом, пика, а соответственно и солдат ей вооруженный, вытеснялись мушкетерами.

Окончательно, сравнивая ход военных реформ, проводившихся в Швеции и России, можно с уверенностью утверждать о том, что в нашем Отечестве преобразования шли намного медленнее, как в тактическом, так и техническом отношениях. По-прежнему существовало предубеждение, что "немецкая мудрость" не нужна — "не она, а старинные обычаи вместе с молитвами приносят православному воинству победу над иноверцами"[364]. Но убедиться в неправильности подобных высказываний и создать армию нового типа предстояло сделать уже Петру Великому, ту, армию, которая превзошла шведскую, ставшую лучшей в Европе.

Часть III ШВЕЦИЯ ПРОТИВ ИМПЕРАТОРСКОЙ РОССИИ

III–I. ВЕЛИКАЯ СЕВЕРНАЯ ВОЙНА

Глава 1. ПРЕДПОСЫЛКИ ВОЙНЫ

В последней четверти XVII века Россия и Швеция занимали далеко не равнозначные позиции в мировом политическом раскладе. Скандинавское государство находилось на пике своего могущества, подкрепленного, как военным, так и экономическим превосходством не только над своим соседом, но и другими странами Северной и Восточной Европы — Дании и Польши-Саксонии, объединенных под властью одного монарха — Августа.

В этом была безусловная заслуга короля Карла XI. Он навел порядок в стране, создал идеальный бюджет, провел очередную церковную реформу, заставив клир больше работать на государство, прекратил "охоту на ведьм", реорганизовал армию, оздоровил и развил экономику, ограничил власть аристократии, предоставил возможность участия в парламенте крестьянам, духовенству и купечеству. Он скончался в сорок два года от рака желудка.

Все повторилось, кронпринц Карл стал, так же, как и отец, предметом опеки. Состав опекунского совета был определен завещанием Карла XI — королева-бабушка Хедвига Элеонора, президент канцелярии Бенгт Оксеншерна, гофмейстер Нильс Юлленстольпе, и королевские советники — Кристофер Юлленшерна, Фабиан Вреде и Ларс Валленстедт.

Однако, определяя состав опекунского совета, Карл XI то ли забыл, то ли не уточнил, возраст в котором сына надлежало считать созревшим для трона. Поэтому этот вопрос трактовали по-разному: кто говорил, что совершеннолетним молодого короля можно считать к 18-ти годам, а кто и к 25-ти.

Опекунский совет правил страной вяло, помня печальный опыт своих предшественников, которых разогнал отец нынешнего Карла. Ненавязчиво, но настырно, королева-бабушка, Хедвига Элеонора, продвигала вперед голштинскую партию при дворе, и скоро Голштиния, крошечное герцогство, станет играть куда более важную роль в шведской внешней политике.

Нерешительность опекунского совета привела к тому, что пятнадцатилетний юноша был коронован сразу после похорон своего отца. Специально собранный по этому поводу парламент-риксдаг, по инициативе дворянства, весьма надеявшегося на смягчение закона о редукции, большинством голосов (духовенство оказалось в меньшинстве), отрядил к юному королю депутацию, просившую Карла возложить на себя бремя правления. Таким образом пятнадцатилетний юноша был объявлен и совершеннолетним, а заодно и правящим королем Швеции. Коронации, как таковой не было, ибо Карл одел корону на себя заранее, состоялось лишь помазание. Король тем самым подчеркивал, что власть он получил не от верховного представителя церкви, а от самого Бога. Саму церемонию перенесли в Стокгольм, хотя до этого все короновались в Упсале. Присягать своему народу Карл отказался, поскольку считал, что он был рожден для этого — править единовластно и неограниченно[365].