Россия. Снова эксперимент

Но вернемся к «историко-статистической справке». «Поскольку подпольные производители совершенно не ограждались от домогательств со стороны преступных элементов правоохранительными органами, то они были вынуждены обратиться к руководителям крупных ОПГ (организованных преступных группировок). Результатом обращения стал проведенный в начале семидесятых годов всесоюзный съезд криминальных авторитетов, на котором впервые присутствовали представители теневой экономики – цеховики. На встрече были выработаны правила взаимовыгодного сосуществования обеих криминальных групп. В частности, был оговорен твердый процент, который подпольные производители отчисляли в общак, – 10 %, чем обеспечивали себе статус полноценных членов криминального сообщества СССР. Помимо четко оговоренного процента с прибыли, цеховики обязались участвовать в делах сообщества, предоставляя услуги определенного рода: отмывание денежных средств, помощь во внедрении в легальную экономику, а также непосредственное участие в общем обороте средств из общака. При соблюдении всех перечисленных условий цеховики становились полноправными членами криминального сообщества страны и могли рассчитывать на все привилегии, которые давало такое членство: поддержку на «зоне», защиту от случайных преступных элементов и защиту со стороны коррумпированных сотрудников правоохранительных органов» [48, стр. 68].

Из приведенного легко увидеть, что сегодняшнее состояние российского бизнеса берет свои истоки из той криминальной экономики 70—80-х годов. Тогда же рождался новый коррумпированный слой общества. Между теневым бизнесом и властными структурами установился некий консенсус. Пока первый не проявлял себя излишне активно, не выходил из негласно установленных рамок – его терпели. Пресекались лишь отдельные попытки выйти из этих рамок. Вспомним нашумевшую историю с рыбной аферой конца 70-х годов, когда пострадала часть коррумпированных чиновников, правда, вершина оказалась нетронутой. Коррумпированному слою общества, как увидим в дальнейшем, предстоит сыграть немалую роль в грядущих переменах.

А пока что с ним, сменив Брежнева, повел решительную борьбу Ю. Андропов. Да, тот самый Андропов, который до этого возглавлял КГБ, а значит, был причастен к творимым этим ведомством репрессиям, хоть и несравненно меньшего масштаба, чем при Сталине. Человек незаурядного ума, он не был склонен к эволюции мышления, которая постепенно овладела впоследствии М. Горбачевым. Он был убежденным коммунистом и настойчиво стремился изжить пороки, овладевшие обществом в период застоя. Его решительность в борьбе с коррупцией, в которой он опирался на КГБ как на единственную тогда некоррумпированную структуру, позволила добраться до коррумпированной верхушки (Щелоков, Рашидов). Меры, принятые Андроповым для укрепления дисциплины труда, несмотря на их малопривлекательный характер, все же дали конкретный результат в виде небольшого процента увеличения производительности труда. И все это за короткий промежуток времени, отпущенный ему судьбой. И все же этот небольшой период продемонстрировал, что даже в рамках такой несовершенной системы можно при целенаправленной деятельности достичь кое-каких положительных сдвигов. В целом же застойный период характерен неиспользованием возможностей, заложенных в социалистическом методе хозяйствования. И Андропов был последним, кто пытался их реанимировать и кто пытался спасти государство и общество от коррупции. После него эта борьба была свернута, а новации периода «перестройки» в экономике позволили коррупции и теневому бизнесу вновь показать голову на поверхности.

Андропов неоднократно повторял: «Мы не знаем общества, в котором живем». Но более того, он не знал настроений высших слоев этого общества. Он не знал, что номенклатура в массе своей уже предначертала в сознании своем курс, описанный несколько ранее мечтаниями функционера в своем кабинете. И этот курс никак не совпадал с курсом, проводимым Андроповым. Сказанное находит подтверждение в интервью Г.Попова, которое он дал главному редактору «Аргументов и фактов» В.Старкову [85]: «…номенклатура оказалась перед очень жестким выбором, или принять руководителя типа Андропова, который зажмет всех, заставит работать, чистить, убирать, начнет судебные процессы по каждой лишней автомашине… Словом, попытается в очередной раз внедрить «подлинный» социализм. На это номенклатура не хотела пойти ни при каких условиях. Ее такая перемена не устраивала».