Россия. Снова эксперимент

Попытаемся проследить, как же происходил этот процесс «ожирения» номенклатуры. Для этого представим себе некоего функционера, сидящего в своем кабинете. Власти у него — хоть отбавляй. Но вот закавыка. Где-то пробуксовывает одно мероприятие, где-то — другое. И все это сей «ожиревший» бюрократ должен улаживать, отчитываться перед высшей инстанцией и т. д. И вот мечтает он, чтобы придумали ему такие хозяйственные механизмы, которые сами все отрегулировали бы, а власть осталась бы при нем. Захотелось ему этакую скатерть-самобранку. Подобные настроения овладели значительной прослойкой номенклатурного класса, и она стала стремиться к воплощению своих мечтаний в жизнь. Под их влиянием, прежде всего, и была затеяна «перестройка» в области экономики. Но такие игры, пусть и не увенчавшиеся успехом, лишь высветили в дальнейшем ненужность власти самой номенклатуры.

Разложение номенклатурного класса — это основная причина падения режима. Но была и сопутствующая, в какой-то степени производная от первой. Речь идет о теневой экономике. Она стала зарождаться в недрах брежневского режима. В каких-то небольших дозах эта экономика существует во многих странах, Здесь же речь идет, однако, не об отдельных проявлениях, а о масштабном явлении. В 2006 году в санкт-петербургском издательстве «Вектор» вышла небольшая книжка «Цеховики». Рождение теневой экономики» [48]. Автор А. Нилов так и квалифицирует ее — «Записки подпольного миллионера». Миллионером он стал, используя опыт своего отца. Последний устроился заведующим производством на небольшом ленинградском заводе, производящем линзы. О переходе на подпольный бизнес автор подробно рассказывает на стр.71–80, показывает, как этот бизнес паразитировал на типичной советской бесхозяйственности. Дело в том, что в качестве упаковочного и прокладочного материала линз использовалась замша. Списание части этого материала напрашивалось само собой, применение списанному материалу, естественно, тоже нашлось: шились замшевые пиджаки, которые «расходились на ура». Шились пиджаки в ателье «своего» директора, реализовывались через комиссионный магазин, которым, естественно, тоже руководил «свой». Чтобы увеличить поставку упаковочной замши, увеличили план заводу. И тут «свои» помогли. Завод из отстающих вышел в передовые, легальное и подпольное производство стали процветать.

До сих пор был, так сказать, технологический экскурс. Теперь перейдем к обобщению, покажем, как действовала система теневой экономики [48, стр. 13]: «Цеховиками» в советские времена называли людей, которые организовывали подпольное производство товара. Этим ярлыком награждали любого нелегального производителя вне зависимости от объема «левого» производства… Вверху пирамиды покоились священные коровы — теневики. Люди, которые прикрывали подпольную экономическую деятельность, находились в стенах государственных учреждений разных рангов. Не думаю, что стоит отдельно уточнять: чем больше был объем подпольного производства — тем выше рангом были крышующие его чиновники».

Далее на стр. 67, 68 автор книги развивает эту тему под рубрикой «Историко-статистическая справка»: «Согласно отчетам правоохранительных органов к началу семидесятых годов в СССР произошло окончательное формирование системы теневой экономики, просуществовавшей вплоть до начала девяностых годов. В эту систему входили люди, занимавшиеся хозяйственной деятельностью с использованием государственного имущества, фондов, материалов и любой принадлежащей государству собственности. Результатом деятельности было личное и групповое обогащение. По оценкам специалистов, в систему теневой экономики этими людьми было привлечено около 10 % всех ресурсов, производимых в СССР, при этом доля произведенного продукта доходила до 40 % национального производства товаров народного потребления». Здесь сделаем небольшое отступление. Вряд ли правомерно эту продукцию определять сочетанием «народного потребления». Замшевые пиджаки, на которых автор книги делает упор в своем дальнейшем повествовании, носили не народные массы, влачившие свое существование от «зарплаты до заплаты», а элитный слой населения, в основном те же цеховики и их покровители. А покровители тоже имели свой интерес в деле, иначе их покровительство не объяснить. Поэтому между ними и теневиками устанавливался деловой контакт. Мне самому не раз приходилось слышать хвастливые признания теневиков в том, как они «ногой» открывают двери кабинетов партийных руководителей.