Россия: страна негасимого света

Русский народ — змееборец. В этом его доля, для этого он создан Богом, поставлен на страже у царских врат. Он весь изжален, его доспех разбит. Он идёт, качаясь, среди надгробных крестов. Но там, где он проходит, начинают цвести города, множится народ, в храмах звучит пасхальное пение.

И сегодня мы вновь слышим шипение змея. Его кольчатый хвост кипятит океан у корейского берега. Его стальная с рубиновыми глазками башка выползает из Европы, стран Прибалтики и стелется вдоль русских границ. Его тулово теснит бойцов Донбасса, рушит многострадальные кварталы Донецка и Луганска. Он приполз «из города Киева, из логова змиева», этот чешуйчатый гад. И наш удел — снова с ним биться, теряя героев, закрывая глаза любимым и близким. Но мы опять одолеем Змея Горыныча, найдём Кощееву смерть на конце иглы и отломим её ядовитый кончик. Мы — народ-змееборец. И 9 мая, когда «гремя огнём, сверкая блеском стали» пройдут по священной площади колонны ракет и танков, проплывёт среди сияющих сабель алое знамя Победы, мы, познавшие горькую тяжесть нашествий, слёзную непомерность потерь, ясную красоту священной победы, мы воскликнем: «Какое счастье — быть русским!»

Книга-откровение [95]

Редкая книга производила на меня такое впечатление, как «Фактор КРА» чеченского философа, мыслителя Джамбулата Умарова. Её представление в респектабельном «Президент-отеле» собрало сотни политиков, писателей, государственных мужей, политологов и философов.

Эта книга — идеологический трактат. Идеология сотворяется не в книгах, не за ломберными столами, не в кабинетах. Она сотворяется на поле брани, в великих странствиях, в неистовых молениях, в непомерных тратах и приобретениях. Ведь идеология — это не только труд ума. Не только труд изобретательной мысли. Не только собирание огромного опыта. Идеология создаётся через откровение. Только через откровение, когда разверзаются небеса, к тебе приходит понимание того, как устроен мир. Как живут народы. Почему эти народы великие. Почему они сражаются насмерть, а потом братаются, обнимаются.

И Джамбулат — человек откровения. Русскую историю невозможно понять без категории чуда, без него многие явления русской истории были бы непонятны. В ней действуют не только экономические законы, не только поведение элит. В ней действует чудо, которое и сохраняет нашу родину, позволяет ей избежать страшных катастроф и несчастий, и мы продолжаем тысячелетиями существовать и славить Господа своей историей.

Историю русско-чеченских отношений я знаю не понаслышке. Я был на Сунже, когда ещё грохотали выстрелы и лежали убитые. Два раза видел стёртый с лица земли Грозный. И искалеченные артиллерией деревья поднимали к небу свои страшные ветки-обрубки, молились: «Господи, что они наделали с миром и с нами?».

И я верю, что в недрах чеченских войн, этих страшных событий, произошло чудо — чудо появления Ахмата-хаджи Кадырова. Он не был предусмотрен чеченской историей. Не был объясним суровым и страшным кровавым двадцатым веком. Он появился как что-то внезапное, непредвиденное и необходимое всему миру: и чеченцам, и русским, и самому Всевышнему. Иначе как объяснить, что он, страстный ревнитель чеченской веры, чеченской гордости, независимости, державший в руках не только мусульманские чётки, но и автомат Калашникова, — этот человек повернулся лицом в сторону мира? Это трудно объяснить. Может быть, его сын мог бы рассказать об этом. Или кто-то из очевидцев. Но мне кажется, когда он принимал это решение, он принял его моментально, в одночасье, не раздумывая, и в это время с ним был ангел. А может быть, решение пришло к нему во сне. Но это решение было грандиозным. Оно было подобно тому, как если бы навстречу бронепоезду, который мчался с огромной скоростью, грохоча пушками и стреляя из пулемётов, выбежал одинокий безоружный человек, пытаясь остановить несущуюся громадину. И бронепоезд остановился.

Ведь это была пора, когда два народа — чеченский и русский — сошлись в смертельной схватке, и оба неслись в пропасть, неслись к катастрофе, потому что возникла неуправляемая страстная военная сила. А чеченцы, своим сопротивлением вызывавшие симпатии многих народов, живущих в России, порождали трещины, которые двигались через российскую государственность. И Ахмат-хаджи остановил падение двух народов в бездну, падение в бездну нашей матушки-России. Конечно, он знал, на что идёт. Он знал о своей грядущей гибели. Он поступил так, как поступают христиане — герои и мученики. Как поступают правоверные мусульмане. Он поступил как герой и как святой. Недаром его могила стала объектом поклонения: не просто поклонения великому человеку, политику и вождю. А поклонения праведнику, поклонения святому.

Этот остановленный вихрь безумия достался его сыну — Рамзану Ахматовичу. Истерзанный народ, наполненный хаосом, наполненный непониманием, местью, стенанием, кровью, — этот народ нуждался в спасении и исцелении. И радениями сына было продолжено великое дело отца.