Россия теряет Арктику?

Куликов Александр по карточке Корниенко. У меня следующий вопрос. Уважаемые коллеги, в Комитете по безопасности мы внимательно прорабатывали эту тему, в обсуждении принимали участие эксперты, в том числе от Комитета по безопасности, от рыбопромысловой отрасли и от Росрыболовства. Я вам должен сказать, что совершенно четко было заявлено, что они не приемлют ратификацию этого договора. Я уж не знаю, на что вы ссылаетесь сегодня. И на заседании Комитета по безопасности депутаты практически всех фракций выразили резкое недовольство этим договором. У меня в связи с этим вопрос: мы действительно по результатам ратификации не ухудшаем условия для отечественного промыслового рыболовства, не наносим экономического ущерба России, не теряем часть своей территории, не создаем новых угроз для военной безопасности государства? Будьте любезны, ответьте.

Председательствующий. Пожалуйста, Константин Иосифович.

Косачев К. И. Первое. Все комитеты-соисполнители, включая Комитет по безопасности, дали положительное заключение по данной ратификации. Это первое.

Второе. Я не присутствовал на заседании Комитета по безопасности, но я присутствовал на многих других обсуждениях, включая парламентские слушания, где выступили не один десяток человек. Могу вам сказать так же ответственно, как и вы, что там большинство было за эту ратификацию. И повторю то же самое, что сказал только что официальный представитель президента: не вытекает никаких юридических последствий из этого договора, которые бы ухудшали ныне существующие правовые условия деятельности наших рыбаков в этом спорном районе. Никаких! Ст. 6 (еще раз повторю) прямо говорит, что настоящий договор не наносит ущерба правам и обязательствам по другим международным договорам, участниками которых являются Россия и Норвегия и которые являются действующими на момент вступления в силу настоящего договора. На момент вступления в силу настоящего договора действует договор о Шпицбергене, скажу, раз уж это многих волнует, действует наше двустороннее соглашение 75-го и 76-го гг., действует Конвенция ООН по морскому праву 1982 г. Исчерпывающим образом все написано в этом документе, читайте!

Председательствующий. Спасибо. Присаживайтесь.

Пятнадцать минут, даже больше. Мы завершили. Может быть, коллеги, договоримся сразу по одному выступлению от фракции? Никто не возражает против такого подхода?

Депутат Калашников, если я правильно понимаю, от фракции КПРФ.

Калашников Л. И., фракция КПРФ.

Спасибо. Уважаемый Олег Викторович, уважаемые коллеги! Очень мало времени для того, чтобы изложить столь сложную тему, но тем не менее…

Председательствующий. Десять минут у вас.

Калашников Л. И.…я хотел бы перейти к самому главному. Посмотрите на карты, которые, как правило, у каждого депутата есть, и вы увидите, что с востока линия, проходящая около США по Чукотскому морю и по Берингову морю, зашла на нашу территорию в результате позорного договора — так называемая линия Бейкера — Шеварднадзе. Вы увидите также, что мы сегодня делаем на западе. Вся эта линия нигде не ушла на запад, она вся ушла на восток. И за этими формулировками, за которыми прячется эта позиция, лежат наши уступки: формулировки о так называемых запросных линиях, ссылки на Конвенцию 82-го года в преамбулу включили, а самое главное — договор о Шпицбергене, который тоже нужно было включать в этот договор, не включили. Так вот от этого и надо плясать: вся линия разграничения дрейфует к нам на восток, и дрейфует к тому же совершенно в правовом смысле необоснованно. Но перед тем как перейти к самому договору, хочу вспомнить — меня вынудил к этому Константин Иосифович — траурную речь Владимира Вольфовича Жириновского на прощании с Илюхиным Виктором Ивановичем, она меня глубокого тронула. Он там сказал (конечно, не применительно к нашему вопросу) о том, что Гражданская война длилась четыре года, но потом страна начала восстанавливаться, а сейчас мы живем двадцать лет в условиях гражданской войны, на протяжении которой теряем наши территории.