Россия в 1839 году

132

…бракосочетания великой княжны… — Марии Николаевны (1819–1876), старшей дочери императора, которой предстояло стать женой герцога Максимилиана Лейхтенбергского (1817–1852). Об этой свадьбе, на которой Кюстин присутствовал, подробнее см. ниже, в письме одиннадцатом.

133

Герберштейн Сигизмунд фон (1486–1566) — немецкий дипломат, побывавший в России, при дворе великого князя московского Василия III Ивановича (1479–1533) в 1517 и 152^ гг. и оставивший «Записки о московитских делах» (см.: Россия XV–XVIII вв. глазами иностранцев. Л., 1986. С. 31–150); был послом Максимилиана I Габсбурга (1459–1519) — австрийского эрцгерцога, с 1493 г. императора «Священной Римской империи».

134

…в истории Карамзина… — Кюстин читал «Историю государства Российского» во французском переводе Жоффре и Сен-Тома, начавшем выходить в 1819 г., еще при жизни Карамзина, под названием «История России» (см.: Быкова Т. А. Переводы произведений Карамзина//ХVIII век. Сб. 8. Л., 1969. С. 337; Corbet Ch. L'opinion franyaise face a l'inconnue russe. P., 1967. P. 120–122); Кюстин пользовался парижским изданием 1826 г. (т. 1-11).

135

«(Царь) скажет, и сделано»… — Карамзин. Т. VII. гл. IV.

136

«Удивительно ли… что Великий князь богат?..» — Карамзин. Т. VII. гл. IV.

137

…соучастниками и жертвами которых они являются. — Примечание Кюстина к изданию 1854 г. «У нас работа дает человеку жить; в России она его убивает, если, конечно, не ведется медленно и осторожно».

138

Петербург, 12 июля… — По старому стилю 30 июня.

139

«Дрожка» — В первом и втором издании Кюстин употребляет это слово именно в такой форме; ему указали на ошибку (см., например, Chaudes-Aieues. П. 341–342), и он стал чисать «дрожки» (см. т. 2, Дополнение 1). В настоящем переводе слово употребляется так, как принято в русском языке.

140

…либо плоская шляпа с маленькими полями… — Речь идет о так называемом кучерском цилиндре — «жесткой шляпе с низкой, сильно расширяющейся кверху тульей» и донышком из лакированной кожи (Кирсанова. С. 313)

141

Когда Петр Великий ввел то, что называют здесь чином… в полк немых солдат… — Представления о России как о государстве полностью военизированном, где деспотическая власть уподобляет всех подданных-рабов солдатам и нещадно эксплуатирует их честолюбие, бытовали во французской словесности от «Путешествия в Сибирь» аббата Шаппа д'Отроша (1768) до Ансело, писавшего: «Табель о рангах превратила все дворянство в один нескончаемый полк, а империю — в просторную казарму» (Ancelot. Р. 88–89), и даже обсуждались в Палате депутатов (например, в дискуссии о намерении приравнять военных чиновников к кадровым офицерам 30 апреля 1838 г. Россия была упомянута как страна, существенным изъяном которой является подчинение всей системы управления воинскому уставу). В кюстиновском описании «чина» можно различить и отзвук бесед с Козловским, который в «Опыте истории России» констатировал: «Стремясь заставить всех служить, Петр I возымел сумасбродное намерение уравнять все виды службы при помощи ни с чем не сообразной условной классификации. Он создал табель о рангах: так, титулярный советник приравнен к капитану, коллежский асессор — к майору. Это — звания в абсолютном смысле, как в военном сословии, и обладатели их переходят из одного ведомства в другое, как из одного полка в другой.»

142

Моро Жан Виктор (1763–1813) — французский полководец, сподвижник Наполеона; разочаровавшись в первом консуле, Моро примкнул к роялистскому заговору Кадудаля и Пишегрю, за участие в котором был в 1804 г. арестован и выслан из Франции; жил в Америке, в 1813 г. вернулся в Европу и получил от Александра I должность военного советника; был смертельно ранен в бою под Дрезденом. В начале 1820-x гг. за Кюстина сватали — неудачно — дочь Моро; в 1829 г. Кюстин выпустил отдельной брошюрой стихотворное послание «На могилу генерала Моро». Кюстин, мысливший параллелями и антитезами, упоминает могилы обоих изгнанников (польского короля и французского генерала); предшественник же Кюстина Ансело ограничился описанием могилы Моро, «которую ни один француз не может видеть без боли. Разве в Петербурге следовало покоиться праху этого полководца, столь славно сражавшегося на поле брани и столь мужественно сносившего удары судьбы?» (Ancelot. P. 227–229).

143

…при въезде в город, только что покинутый Наполеоном. — 4 марта 1814 г. вместе с прусским королем и австрийским фельдмаршалом Шварценбергом во главе союзных войск. Наполеон в это время находился в Фонтенбло. Кюстин не присутствовал при въезде союзников в столицу, так как с середины февраля до 10 апреля оставался в Нанси среди сторонников графа д'Артуа.

144