Россия в большой игре. На руинах потсдамского мира

Вероятно, предвидя уже начинающееся с подписанием соглашения о транстихоокеанском партнерстве разделение глобальных рынков на макрорегионы, В.В. Путин подчеркнул, что для России «будущее…безусловно, в развитии отношений с нашими…ближайшими соседями, партнёрами и союзниками по таким организациям, как Евразийский экономический союз, ОДКБ (Организация Договора коллективной безопасности); с такими соседями, как Китайская Народная Республика; конечно, с такой великой страной, как Индия». Весьма характерно, что о развитии отношений с ведущей против России экономическую войну Европой президент России сказал в ритуальном порядке, уже завершая перечисление, а о США с характерной оговоркой «если, конечно, наши партнеры этого захотят» помянул и вовсе в самый последний момент, уже после исламского мира.

Это качественно новая система координат для всей российской элиты, до последнего времени делившейся на стремящихся слепо подчиняться Западу и быть его дрессированными младшими менеджерами, с одной стороны, и на желающих сотрудничать с ним относительно на равных, но зато любой ценой, даже насильно, даже вопреки собственным интересам, с другой.

Простым порядком перечисления президент России внятно сказал: «Тень, знай свое место», – не только Западу как таковому (выразив при этом относительно большую заинтересованность в Европе), но и его агентам в российском политическом классе.

Назвав преимуществом России высокую долю мусульманского населения, благодаря чему «мы можем быть связующим звеном между многими нашими партнёрами и исламским миром», президент России подчеркнул исключительно важную для современного развития роль культурного фактора.

Однако, в отличие от стратегических факторов внешней политики, описание В.В. Путиным её тактических факторов, то есть социально-экономической политики, произвело пугающее впечатление.

В плену либерального бреда 90-х

Совершенно справедливо указав, что экономический кризис переживает не только Россия, но и весь мир, подчеркнув незначительный вклад в наши трудности кредитно-инвестиционной блокады Запада (сокращенно именуемой «санкциями»), президент назвал «самым важным фактором» наших экономических проблем «падение цен на традиционные товары… экспорта».

Этот популярный в либеральном клане подход игнорирует тот факт, что девальвация рубля и паническое бегство частных капиталов из России начались еще в январе 2014 года – при цене нефти более 105 долл./барр. (и до начала санкций).

Приведенное в качестве признака диверсификации экономики снижение доли нефтегазового сектора с 14 до 9 % ВВП без соответствующих оговорок выглядело как следствие двукратного удешевления нефти. Сравнение же с моноотраслевыми экономиками Саудовской Аравии и Венесуэлы, не претендующими на диверсификацию и заведомо несравнимыми с Россией по технологическому развитию, выглядело странно, производя впечатление сознательной дискредитации президента какой-то частью его аппарата.

Большой резонанс получило заявление «считаю обоснованными утверждения тех…специалистов и членов правительства, которые считают, что пик кризиса пройден». Да, спад ВВП замедлился c 4,6 % в августе до 3,8 % в сентябре, в III квартале впервые за долгое время был зафиксирован хоть и небольшой, но приток частного капитала, инфляция снижается, а получивший дополнительные доходы от инфляции и девальвации федеральный бюджет августа и сентября сведен с профицитом (о чем ни Минфин, ни правительство Медведева в целом, похоже, не сказали президенту).

Но реальные причины кризиса – убивающие экономику коррупция, монополизм и принципиальный отказ либеральной части правительства и Банка России от развития ради поощрения спекулянтов – никуда не делись.

Статистика IV квартала будет лучше из-за «эффекта базы»: в III квартале кризисная реальность сравнивалась с относительно благополучной ситуацией прошлого года, а в IV квартале будет идти статистически более выигрышное сравнение кризиса с кризисом.

Но в декабре России предстоит последний пик выплат по внешнему долгу – 24 млрд. долл., что втрое превышает фоновый уровень; прошлый, значительно меньший пик выплат привел к августовской девальвации рубля. Поскольку Банк России не будет тратить свои резервы (по крайней мере, вне биржи или на согласованные покупки в рамках биржи – это противоречит либеральным догмам), нас ждет новая девальвация, и, соответственно, всплеск инфляции, умеряемой сейчас только нищетой россиян.